Читать «Рыцарь Фуртунэ и оруженосец Додицою» онлайн - страница 200

— Звон? Что за звон? Не слышала я никакого звона. Вот от колоколов кладбищенской часовни — невыносимый звон. Похоронный звон, и никто не собирает против него подписей. А когда стучит жестянщик — это звон жизни.

Наворачивая колпачок на ручку, учительница говорила, что все равно не станет с этим мириться, несмотря на «всеобщую трусость в деревне». А в дверях еще раз спросила:

— Так вы подписываете или нет?

— А у вас дома есть ведро?

— У всех есть ведра.

— А лейка?

— У всех есть лейки.

— Все это ваше заявление такое свинство, что я ни за что бы его не подписала, даже если бы и смогла пошевелить рукой. Ближайшая соседка, говорите вы? Так вот, передайте этому человеку, которого я и в глаза-то ни разу не видела, — пусть здравствует и стучит себе на здоровье.

По-прежнему было тихо. А может, с жестянщиком все в порядке, но к нему явился-таки секретарь Народного совета с готовым постановлением, с подписями и печатями: «Сожалею, но должен вам сообщить, что в связи с многочисленными жалобами ваше разрешение на мастерскую считается аннулированным»… Вот именно так — не просто и ясно: «Мы вас аннулируем», а это туманное, словно упавшее с неба, неотвратимое и неподвластное человеку — «считается аннулированным», и неизвестно, кем считается. Нет чтобы написать: «Мы аннулируем все ваши надежды, и точка. Современные фабрики выпускают достаточно ведер, а для ремонта хватит и бродячих лудильщиков». И печать, исключающая всякие сомнения. Дверь из толстых досок снова станет окном, мастерская — обычным домом, и источник недовольства общественности будет устранен.

Едва слышно клацнула жесть. Так шлепается лист жести, когда его, словно тесто для пирога, бросают на стол. Но все же звук был слишком слабым, он мог ей просто почудиться от сильного желания что-нибудь услышать. Но ведь она не подписала жалобу, значит, не может быть никакого постановления. А после того как жесть положили на стол, и должно быть тихо некоторое время. Когда рисуют круг циркулем, ничего не слышно, и когда его потом вырезают ножницами — тоже. Но скоро должен дать знать о себе вальцовочный молоток.

Голова у нее лежала неудобно, потому что подушка перекосилась, но она терпеливо ждала. Когда наконец молоток застучал, то это оказались не спорые, мягкие удары по жести, не размеренный рабочий стук, который она ожидала услышать. Молоток колотил что есть силы по голой наковальне просто так, ни для чего — это был звон ради звона. Может быть, жестянщик узнал, что она не подписала кляузу учительницы?..

Это громко и радостно звучала сама жизнь, приветствуя незнакомого друга.

ПРИЗНАКИ ЖИЗНИ

Каждое предложение было маленьким шедевром. После первого абзаца он с удовольствием закурил. Перечитывая написанное, подумал о том времени, когда его уже не будет в живых. Это письмо, уже пожелтевшее, лежит под стеклом в каком-нибудь музее. У витрины толпятся люди, склоняются, чтобы получше разглядеть рукописные строки. Один что-то зачитывает вполголоса, другие благоговейно смотрят на экспонат. Он повел рукой, разгоняя дым, и вдруг заметил, что взволнован. Перечитал плавные отточенные фразы и подумал — хорошо как никогда.