Читать «Шоа» онлайн - страница 26

Да, дело было новое, и поэтому невозможно найти ни одного документа, ни одного конкретного распоряжения, ни одной «директивы», в которой черным по белому было бы написано:

«С этого момента надо убивать евреев». Решения принимались на основе общих формулировок.

Общих формул?

Сам термин «окончательное (полное или территориальное) решение еврейского вопроса» позволял бюрократам сделать соответствующие «выводы».

Ни в одном из документов, даже в письме Геринга Гейдриху (лето 1941 года), в котором содержалось краткое предписание (два абзаца) приступить к «окончательному решению еврейского вопроса», не было четких инструкций, ничего похожего.

Ничего похожего?

Да. Это были полномочия на применение новых методов, на использование средств, для которых еще не существовало нужных слов. Так я это понимаю.

То же самое происходило и в других областях?

Разумеется. Изобретать новое приходилось на всех стадиях операции. Неудивительно: ведь все задачи были по-своему уникальны – как обеспечить массовое истребление евреев, как распорядиться их имуществом, как скрыть от мира правду. Возникло множество проблем… Все приходилось делать в первый раз.

* * *

Франц Шаллинг (Германия)

Прежде всего, объясните мне, пожалуйста, как вы оказались в Кульмхофе, он же Хелмно. Вы жили в Лодзи, не так ли?

Да, в Лодзи.

Она же Лицманштадт?

Да, Лицманштадт. Мы дни и ночи стояли в карауле. Во время визитов Гитлера в Восточную Пруссию охраняли мельницы, дороги. Довольно скучное занятие. Однажды нам сказали: «Нам нужны люди, которые устали от этой рутины». Мы как раз были такими людьми. Нас снабдили зимним обмундированием – шинелями, меховыми шапками, ботинками на меху и т. д. – и дня через два или три объявили: «В путь!» Затем посадили на два – не помню, может быть, на три – грузовика, где вдоль бортов кузова стояли скамьи, и мы ехали, ехали, ехали, пока не достигли нужного места. Всюду сновали эсэсовцы и полицейские. Первым нашим вопросом было: «Что здесь происходит?» «Увидите!» – сказали они.

«Увидите»?

Да, «увидите».

Вы служили не в СС, а в…

В полиции.

В какой полиции?

В лагерной охране. А потом был дан приказ о сборе: «Все в Дойче хаус!» (единственное каменное здание во всей деревне). Нам велели войти. Вскоре появился эсэсовец и сказал: «Расписка о неразглашении!»

Неразглашении?

«Расписка о неразглашении. Подпишите здесь». Каждому из нас пришлось расписаться. Нам давали готовые формуляры.

Что они из себя представляли?

«Расписка… расписка о неразглашении» и т. д. Я даже не прочитал полностью, что там было.

Вы должны были принять присягу?

Нет, поставить свою подпись. Расписаться в том, что мы будем держать язык за зубами.

Держать язык за зубами?

Да, никому ни слова. После того как мы все расписались, нам сказали: «Окончательное решение еврейского вопроса». Мы не поняли.

А кто-то сказал…

Он сообщил нам, что мы будем делать.

Значит, кто-то упомянул об «окончательном решении»? Сказал, что вы будете заниматься «окончательным решением»?

Да. Но что это значит, никто не знал. Тогда он объяснил.

Когда именно это происходило?