Читать «1941: неизбежный реванш СССР» онлайн - страница 148

Имеются факторы, зависящие от текущей ситуации, от воли людей, проявляемой в реальном масштабе времени, то есть факторы субъективные. Например, один и тот же полк может быть хорошо подготовлен к войне – если им командует толковый командир, а может быть и не готовым – если им командует разгильдяй и невежда.

Но даже семи пядей во лбу командир полка не обеспечит эффективной боевой работы полка, если полк в середине ХХ века будет вооружен кремнёвыми ружьями начала XIX века. И тут уже свое значение имеют объективные факторы. Эфиопские воины были бы и рады воевать против итальянцев в Абиссинии в 1935 году автоматическим оружием, но Абиссиния автоматов ни сама не производила, ни закупить не могла.

Так были ли мы в Советском Союзе готовы к войне объективно? Могли ли мы с объективной точки зрения остановить немцев с меньшими потерями, меньшей кровью? Можно ли было не допустить их до Москвы и если не выиграть кампанию 1941 года, то хотя бы свести ее к ничьей?

Вопросы эти вполне понятны и научно корректны. Подчеркиваю – они вполне корректны и со строго научной точки зрения! Историк, уверяющий нас, а тем более – убежденный сам, что история не имеет-де сослагательного наклонения, сегодня может быть оценен скорее как регистратор или, в лучшем случае, как добытчик исторических фактов, но отнюдь не как пытливый их исследователь. Сегодня историческое исследование можно считать полноценным только тогда, когда дан ответ на вопрос – не было ли в исследуемом историческом периоде каких-то иных, чем реализовавшиеся, вариантов развития ситуации?

Если окажется, что исследуемый период мог реализоваться только так, как он реализовался, работа историка закончена. Но если окажется, что все могло сложиться иначе, логически неизбежны уже другие вопросы: почему вполне возможный вариант не реализовался? Что и кто этому помешали? И что надо было сделать, чтобы упущенные шансы реализовались? Лишь после ответа на эти вопросы можно считать, что данный исторический период исследован полностью.

Посмотрим под таким углом зрения на 22 июня 1941 года. Почему этот день начался так, как он начался? И мог ли начаться иначе?

Зная ситуацию в целом, можно уверенно ответить: «Конечно, мог!». Если мы изучим представительную качественную и количественную картину состояния РККА перед 22 июня 1941 года, то выяснится, что общий потенциал РККА уже в 1941 году полностью исключал вариант катастрофического разгрома Красной армии вооруженными силами Германии. Зато позволял встретить агрессию вполне достойно. К слову, эта же картина доказывает, что говорить о готовности РККА к ведению инициативных наступательных действий в стиле превентивного удара в 1941 году не приходится.

Но речь – об общем потенциале РККА, а не о том, можно ли было им распорядиться в 1941 году так, чтобы избежать разгромного проигрыша приграничного сражения. Чтобы последняя мысль стала понятнее, поясню ее современными примерами.