Читать «На Пришибских высотах алая роса» онлайн - страница 129

Задав самому себе этот вопрос, следователь незаметно для себя, изменил ход мыслей. Он стал думать о себе, о своей нелегкой судьбе в качестве следователя. Он вспомнил, каким был до поступления в органы безопасности и каким стал теперь. Вспомнил, как писал заявление, как заполнял анкету, вспоминал свои возвышенные слова о любви к Родине, о чести и долге. Как быстро все это забылось. Следственные будни, специфика профессии вытравили всю возвышенность. Все оказалось проще и циничней. Овладевал навыками из арсенала практических действий по выбиванию показаний. Вот и девчонку эту держал на корточках, чтобы смирить гордыню, чтобы заставить заговорить. Это сейчас он ей верит, а час назад был уверен, что она шпионка, перешедшая на сторону врага. Подумал он и о том, что нет дороги ему назад и придется ему «по-волчьи выть» до конца своих дней. Знал, что строптивых и тех, кто желает уйти, потом долго не могут найти – исчезают при невыясненных обстоятельствах. И он сказал себе: «Нет, милый, завяз ты в этой трясине по самые уши, скоро совсем засосет полностью. Так что нечего рыпаться, хочешь жить, сиди, где сидишь, делай, как делают остальные, не высовывайся и не возмущайся. Попал, как куры в ощип, вот и помалкивай!»

Думала о своем и Катя по дороге в камеру. Думала о том, будут ли искать майора и устроят ли им встречу. По инструкции она не имела права называть свою истинную фамилию и имя никому, кроме представителей того ведомства, которое ее отправляло на задание, поэтому и твердила: «Я Катя Каверина». В этом ведомстве она знала только майора Кочина, и все время просила, чтобы ей устроили с ним встречу. Только ему одному она может рассказать то, что должна рассказать. Но встречу им не устраивали – не считали нужным. Откуда ей было знать, что, и арестована она по подаче Кочина, что видел он уже ее, что она была в разработке на предмет шпионажа в пользу немецкой стороны.

Часовой, сопровождавший Катю в камеру тоже думал о своем. О том, что хороша девка до умопомрачения и уж натешится он ею, когда она попадет в его руки. А что она попадет, он не сомневался. Не «расколол» ее этот хлюпик, если так быстро отпустил. Значит, ему отдадут ее на «раскол», а он постарается. Капитан Выдрин говорит ему: «Смотри не забей девку своим отбойным молотком, а то признаний некому будет давать». А кто же ему признается до того. Вот после сеанса, другое дело. Не каждая выдерживает его звериную страсть, и только для того, чтобы не было повторения, рассказывает все, как на духу. И эта заговорит. Ишь, как идет, словно пава выступает, гордо подняв голову». Он сплюнул, и так гаркнул: «Стоять! Лицом ко мне!», что Катя вздрогнула. Обычно приказывают «лицом к стене!», но повиновалась не задумываясь. Он приблизился к ней настолько, что она отступила и уперлась в стену. Ему это было и надо. Зажав ее между стеной и собой, он навалился на нее всем телом, и Катя ощутила его стоящий член под самой грудью. Так как он ее изрядно придавил, она не могла дышать и хватала воздух ртом, не зная, как поступить. Ударить она его не могла – он был властью, в руках которой она находилась. И только, когда она начала синеть, он отступил со словами: