Читать «Атомная катастрофа на Урале» онлайн - страница 117

Поскольку хранилище, судя по свидетельствам очевидцев, располагалось примерно в 1,5 км от индустриальной части Челябинска-40, то все окна в зданиях завода были, несомненно, выбиты. Какие-то участки индустриальной зоны были, безусловно, загрязнены. В очерке Губарева «Ядерный след», который я уже цитировал, взрыв хранилища также описывается со слов очевидца Л. А. Булдакова:

«Булдаков чуть опаздывал, а потому прибавил газ… И в этот момент “Победу” отбросило в сторону. Булдаков резко затормозил, сразу не поняв, что произошло. Он посмотрел в сторону комбината: там над корпусами начал подниматься столб дыма. Он рос быстро, вот уже достиг облаков… Взрыв? Но почему?

Столб дыма образовался над площадкой, где находились емкости с радиоактивными отходами».

В этом же очерке приведены свидетельства Б. В. Никипелова:

«Уже более двух лет я работал на этом предприятии, – вспоминает Борис Васильевич, – секретность была высочайшая: я даже не знал, что на нашей территории есть хранилище… Об аварии никто не говорил. Но мы понимали, что ситуация очень серьезная, потому что пришлось сменить всю одежду… Даже деньги в городе были “грязные”. Кстати, чем меньше купюра, тем она “грязнее” – быстрее “ходила по рукам”…

С сентября 57-го в этом городе, прежде чем войти в свою квартиру, хозяева снимали обувь. Сначала это было необходимостью – зачем заносить “грязь” в квартиру? – теперь стало привычкой».

Судя по этому описанию, радиоактивное загрязнение захватило не только индустриальную зону, расположенную на юго-восточном берегу озера Кызылташ, но и сам город атомщиков на северо-западном берегу этого же озера. Описания Булдакова и Никипелова подтверждают, что возник и пожар, ибо только в этом случае над корпусами мог «подниматься столб дыма». Это также подтверждает, что взрыв действительно произошел очень близко от реакторов и комбината «Маяк», так как со стороны казалось, что столб дыма поднимается именно над корпусами. «Победа» – довольно тяжелая машина, и если ее «отбросило в сторону», значит, взрыв был достаточно мощный. Все это говорит о том, что реальная авария была намного серьезней, чем взрыв только одной «банки вечного хранения».

Описание этого взрыва со всеми его техническими деталями и последствиями и для хранилища отходов с имевшимися там 60 емкостями, и для всей расположенной рядом индустриальной зоны, и для людей, которые должны были там работать в течение определенного времени, даже если реакторы были временно остановлены, и для «ликвидаторов», которым пришлось проводить дезактивацию, и для жителей городка атомщиков должно быть рассекречено и опубликовано. Отчет А. И. Бурназяна – единственный пока рассекреченный документ – касается только судьбы сельского населения, проживавшего в зоне радиоактивного следа: ближайшая к взрыву деревня была расположена на расстоянии 12,5 км от места катастрофы. Но пока нет никаких данных о том, как произошедшее сказалось на здоровье тех, кто работал в «закрытой» зоне, и тех, кому пришлось ликвидировать последствия загрязнения от 18 млн кюри, выброшенных взрывом, перезахоранивать отходы из поврежденных емкостей и вообще решать судьбу всего хранилища. Я полагал, что все эти проблемы будут обсуждаться на открытом семинаре Ядерного общества СССР.