Читать «Секретные бункеры Кенигсберга» онлайн - страница 14

– Именно так, мой фюрер! – Шпеер старался исправить положение и вернуть Гитлера в уравновешенное состояние. Он знал, как это сделать. Достаточно было вновь заговорить об архитектуре, как Гитлер буквально преображался: от раздражения не оставалось и следа, его голос становился более мягким, а лицо добродушным. – Разумеется, мой фюрер, строительство бункеров, которое мы начали по всей стране, в том числе и здесь, в Линце, нисколько не мешает реализации наших архитектурных и градостроительных планов. В некотором смысле мы даже этим способствуем их реализации. Возьмем, например, новые катакомбы, построенные под монастырем капуцинов, или большой резервный бассейн на пересечении улиц Вайсенвольффштрассе и Груберштрассе. Вроде бы мы строим их на случай… – Шпеер чуть было не сказал «бомбардировок», но вовремя поправился: – на непредвиденный случай, а как они дополняют архитектурный образ Линца!

– Да, Линц – прекрасный город. Он чем-то напоминает мне Будапешт. Но Линц, когда мы его преобразим в «мировой город», будет красивее Будапешта. И уж точно в тысячу раз прекраснее этой грязной, вечно захламленной Вены. Вы же знаете, Шпеер, она и построена по-дурацки – спиной к Дунаю.

Шпеер знал давнюю неприязнь Гитлера к Вене и не преминул поддержать фюрера:

– Это большая ошибка градостроителей – не использовать реку в архитектурном облике города!

– Да, Шпеер, и Париж, и Лондон, и даже Петербург построены таким образом, что вид с мостов показывает эти города во всей их красе. Вот это – грамотное архитектурное решение! Но нам не нужны будут эти кумиры. Еще немного, и Лондон мы превратим в развалины, а Петербург… Несмотря на то, что русские смогли снять блокаду города, в результате этой войны он вернется в свое первоначальное положение и снова станет болотом. Русский царь построил его совсем не там. А нам на Балтике хватит Риги и Ревеля. Так что, Шпеер, Линц и только Линц станет выдающимся архитектурным образом всей нашей Земли и мировой цивилизации. Мой родной город достин этого!

Гитлер резко вскинул голову и круто повернулся. Вытянув руку в сторону замка, стоящего на высокой горе на этом же берегу Дуная, он с пафосом воскликнул:

– Посмотрите, это же торжество германского духа и германской природы! Как я люблю этот замок на горе Рёмерберг! Германская и римская история сплелись здесь с древним парком в одно целое! Шпеер, такого Вы не найдете больше нигде в мире! – Он озабоченно посмотрел на часы и почти извиняющимся тоном спросил: – Шпеер, у нас есть еще время? Мы когда должны быть на заводе?

– В пятнадцать, мой фюрер. Гудериан и Эйгрубер уже там.

– Тогда у нас с Вами, дорогой Шпеер, есть еще целый час. Мне очень хочется прогулятся по местам моего детства. Я надеюсь, Вы составите мне компанию?

– Конечно, мой фюрер.

Кавалькада автомобилей быстро развернулась прямо на мосту и через минуту-другую уже двигалась по улице Променаде в сторону театра, который буквально был зажат между старинными бюргерскими домами центра города. Здесь Гитлер и Шпеер снова вышли из машины и дальше продолжили прогулку уже пешом. Это определенно представляло значительные сложности для эсэсовской охраны, но она уже привыкла, что Гитлер, приезжая на родину – в Линц или Браунау, – нередко предпочитал ходить пешком. По всему маршруту движения фюрера расставлялись посты, с дорог убирались машины и повозки, перекрывались примыкающие улицы и переулки. Особую озабоченность у охраны вызывали открытые окна на фасадах зданий, в связи с чем сотрудники службы личной охраны иногда вынуждены были заходить в подъезды домов и подниматься на этажи, проверять, не прячется где-нибудь злоумышленник или слишком экспансивный почитатель фюрера. Опасность покушения витала над Гитлером уже больше десятка лет, особенно после взрыва бомбы в мюнхенской пивной «Бюргербройхаус» 8 ноября 1939 года, когда Гитлер чудом спасся от смерти. Он покинул пивной зал за десять минут до взрыва, в результате которого семь его соратников погибли, а шестьдесят три были ранены. Смертельно напуганный Гитлер с тех пор требовал от службы безопасности чрезвычайных мер защиты его персоны.