Читать «Лубянка и Кремль. Как мы снимали Хрущева» онлайн - страница 199

В качестве «наглядного пособия» я привез и показал им обстоятельный фильм по обезвреживанию предателя Пеньковского. Даже Фидель Кастро с интересом вникал во все подробности этого дела и все советовал Вальдесу и его молодой команде постараться максимально использовать наше пребывание на Кубе, чтобы овладеть нашими навыками и умением, взять их на вооружение.

Надо сказать, что первое знакомство с Фиделем Кастро произошло у меня еще в Москве, однако никаких бесед тогда не было. Настоящее знакомство, которое оставило во мне неизгладимый след и заставило навсегда влюбиться в народ Острова Свободы и его вождя, произошло именно на Кубе. Это были конфиденциальные и просто дружеские разговоры, и каждая встреча приоткрывала все новые грани этого необыкновенного человека, добавляла новые черточки к познанию его характера, вызывая громадное уважение и преклонение перед этой могучей и удивительной личностью.

Помню, первое, что меня поразило, — у Фиделя Кастро не было своего официального кабинета, как это принято у государственных деятелей всего мира. И привычки не было принимать людей в «своем» кабинете. Обычно он приезжал сам к тому, кто в этом действительно, по его мнению, нуждался. Его рабочим кабинетом становился кабинет того руководителя, к которому он являлся, чтобы лично ознакомиться с ходом дела и, если надо, тут же принять необходимые меры. Это было тем более поразительным, что у всех остальных политических руководителей Кубы рабочие кабинеты должны были быть в обязательном порядке. Я часто бывал в кабинетах у первых лиц: у Рауля, у президента Освальда Дортикоса, у своего коллеги Рамиро Вальдеса, у других, но так и не увидел, чтобы Фидель Кастро обзавелся собственной резиденцией.

Неоднократно, во время нашего пребывания на Кубе, его рабочим кабинетом становился наш особняк— Фидель приезжал часто и мог до полуночи решать с нами самые наболевшие вопросы. Ритм жизни у него был прямо-таки космический, работоспособность— феноменальная! Он везде успевал. И при этом — много читал! Было непонятно, когда он успевает спать. Я искренне восхищался этим человеком. Да разве я один?! Приходилось слышать, какой восторг испытывал от личности Кастро легендарный писатель Габриэль Гарсиа Маркес, которого никак нельзя назвать чьим-то подпевалой.

Основательно удавалось нам поговорить с Фиделем только по ночам, когда он приезжал к нам, весь наполненный впечатлениями от событий дня, встреч с людьми. И то, что и как он говорил, какие оценки давал, какой анализ делал из всего виденного и слышанного, представляло его необыкновенным политическим деятелем. Я его назвал бы Политическим Айсбергом!