Читать «Годы эмиграции» онлайн - страница 220

Причину неудач, постигших партию с.-р. и с нею Февральскую революцию, Радки видел в том, что эсеры отказались от своих программных требований социализации земли и интернационализации социализма, равно как и от своей революционной тактики. Программу и тактику они подчинили нуждам мировой войны: во внутренней политике остались верны коалиционной организации власти с кадетами, а во внешней послушно следовали, если не указке, то давлению Пуанкарэ и Клемансо, Ллойд Джорджа и Черчилля.

Однако жестоко ошибся бы тот, кто принял бы сурового обличителя за «левого». Нет, проф. Радки очень далек и от социализма, и от всякой революционности. И своеобразие его взглядов состоит в том, что, не сочувствуя «левизне» во внутренней русской политике, он держался крайних взглядов в оценке внешней политики России в эпоху первой мировой войны. И в 1958 году он защищал формулу – мир без победителей и побежденных, – которая могла еще пленять воображение в 1915 году, в дни Циммервальда, и в 1917 году, но которая в свете последующего оказалась явно утопически-надуманной.

Обвиняя партию с.-р. в целом и некоторых ее членов в отдельности, Радки уделил свое неблагосклонное внимание и пишущему эти строки, как правому эсеру, заядлому «социал-патриоту», участнику никогда в реальности не существовавшей «правой камарильи», для которой будто бы «не было более высокого закона, чем воля западных союзников», озабоченных «обеспечением своих займов и дальнейшей поставкой пушечного мяса на восточном фронте». В этом, как и во многом другом, я, по Радки, разделял коллективную ответственность с другими. Но наряду с этим Радки привлек меня к личной ответственности за особые мои прегрешения и преступления.

Всё же не личная обида руководила мною, когда я, правда, не без колебаний, взялся за неблагодарный труд подробного разбора книги Радки, – не считаясь и с риском порчи наших былых дружеских отношений (В отличие от спора с другими, существо моих разногласий с Радки было опубликовано не только в «Русской Мысли» и «Социалистическом Вестнике», но и в «Нью Лидер» и «Новом Журнале». Дополнительные же замечания на предъявленные мне лично обвинения появились в «Русской Мысли» 13.XII.1958 под заглавием «В свое оправдание».

Кроме того, статья о Радки под заглавием «Роль социалистов-революционеров в 1917 г.», переведенная на английский, французский и испанский языки, вышла в 1965 г. в журналах мюнхенского «Института по изучению СССР».).

Я не счел возможным умыть руки и отойти в сторону всё по той же причине, что не видел, кто мог и согласился бы выступить в печати против патентованного историка, имеющего еще и то преимущество, что, не будучи стороной в деле, он, предполагалось, и беспристрастнее, и объективнее других.

Преодолев искушение, я одолел огромный том и – не раскаялся: не только русские читатели, единомышленники и не единомышленники, но и несколько квалифицированных американских историков выразили мне свое одобрение и согласие со мной. И в журналах на английском языке, общих и специальных, появились отзывы о работе проф. Радки, в большей или меньшей степени приближавшиеся к моему. Я имею в виду рецензии профессоров Рязановского (East European Review, апрель 1959 г.), Пайпса (Russian Review, октябрь 1959 г.) и Гершенкрона (American Historical Review, июль 1959 г.).