Читать «Что я видел. Эссе и памфлеты» онлайн - страница 95

Господа, подумайте о вашем патриотизме, подумайте о вашем здравом смысле. Я обращаюсь сейчас к тому подлинному большинству, которое уже не раз прорывалось наружу из-под мнимого большинства, к тому большинству, которое не захотело ни пункта о заключении в крепость, ни обратного действия в законе о ссылке, к тому большинству, которое только что уничтожило закон о мэрах¹⁵. Я говорю с тем большинством, которое может спасти страну. Я не пытаюсь убедить тут тех теоретиков твердой власти, которые преувеличивают ее значение, и, таким образом, порочат ее, которые артистично организуют провокации, чтобы потом иметь удовольствие применить репрессии (смех и крики «Браво!»); и которые воображают, что они в силах вырвать с корнем печать из сердца народа, поскольку уже вырвали несколько тополей из мостовой Парижа!¹⁶ (Возгласы «Браво! браво!».)

Я не пытаюсь убедить этих государственных мужей прошлого, которые вот уже тридцать лет заражены всеми старыми политическими вирусами, ни этих ярых деятелей, которые в массовом порядке изгоняют прессу, которые не соблаговолят даже отличить хорошую ее часть от дурной и которые утверждают, что лучшая из газет не стоит худшего из проповедников. (Смех в зале.)

Нет, я отворачиваюсь от этих крайних и закрытых умов. Это вас я умоляю, вы законодатели, порожденные всеобщим голосованием, и вы, несмотря на пагубность недавно поставленного на голосование закона¹⁷, чувствуете величие вашего происхождения, и я вас заклинаю признать и провозгласить путем торжественного голосования, путем голосования, которое прозвучит как приговор, могущество и святость мысли. Покушение на прессу представляет серьезную опасность для общества. (Возгласы «Да! да!».) Какой удар хотят нанести идеям при помощи такого закона и что хотят с ними сделать? Подавить их? Они несгибаемы. Их ограничить? Они бесконечны. Их задушить? Они бессмертны. (Продолжительное волнение в зале.) Да! Они бессмертны! Возможно, вы помните, как какой-то оратор с этой стороны однажды это отрицал в речи, которой он отвечал на мою; он воскликнул, что бессмертны не идеи, а догмы, потому что идеи принадлежат человеку, в то время как догмы божественны. О! Идеи тоже божественны! И нравится это или нет клерикальному оратору… (Резкие выкрики справа. Г-н де Монталамбер волнуется.)

СПРАВА. – К порядку! Это недопустимо. (Крики.)

Г-Н ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. – Вы считаете, что г-н де Монталамбер не такой же депутат, как вы? (Шум.) Личные выпады запрещены.

ГОЛОС СЛЕВА. – Г-н председатель проснулся.

Г-Н ШАРРАС. – Он спит только когда нападают на революцию.

ГОЛОС СЛЕВА. – Вы позволяете оскорблять республику!

Г-Н ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. – Республика не страдает и не жалуется.

Г-Н ВИКТОР ГЮГО. – Я ни на минуту не предполагал, господа, что это определение может показаться оскорбительным уважаемому оратору, к которому я обращался. Если оно кажется ему оскорблением, я спешу взять его назад.