Читать «Жуков и Сталин» онлайн - страница 118

* * *

Некоторые встречи со Сталиным были очень напряженными, особенно в тяжелые дни. Иногда дело доходило до резких вспышек с его стороны. Бывало так, что он выслушивал наши доклады с откровенным недовольством и раздражением, особенно когда они не соответствовали его предварительным представлениям.

В начале осени 1942 года Верховный Главнокомандующий вызвал к себе Жукова и меня. В связи с тяжелым положением под Сталинградом он поставил вопрос о том, чтобы взять у нас с Западного и Калининского фронтов резервы для защиты города на Волге.

Мы также тяжело переживали события на юге. Однако считали, что исходя из общей обстановки на всем фронте снимать войска с Западного и Калининского фронтов для переброски под Сталинград нельзя. Против Калининского и Западного фронтов немцы держали крупную группировку, которая за весь период боев под Сталинградом не была уменьшена ни на одну дивизию. По нашим представлениям, противник ждал результата сражения на Волге и в любое время мог ударить на Москву. Для нас обоих это было совершенно ясно, и мы не считали возможным рисковать московским направлением, тем, более самой Москвой, ослабляя силы Западного и Калининского фронтов.

Это наше решительное сопротивление вывело Сталина из равновесия. Сначала он выслушал нас, потом спорил, доказывал, перешел на резкости и наконец сказал:

– Отправляйтесь.

Мы из его кабинета перешли в комнату для ожидающих приема. Сели там за столом, разложили свои карты и стали ждать, что произойдет дальше. Мы, конечно, считали для себя невозможным уехать после того как Сталин оборвал разговор в состоянии крайнего раздражения. Каждый из нас понимал, что столь решительное сопротивление в, очевидно, заранее предрешенном Сталиным вопросе могло грозить нам отставкой, а может быть, и чем-то худшим. Но в этот момент нас не пугали никакие репрессии. Мы, находясь на своих постах, считали для себя невозможным дать согласие на изъятие резервов с Западного и Калининского фронтов. Мы не могли поставить под удар Москву, за безопасность которой несли прямую ответственность.

Истекло десять или пятнадцать минут, пришел один из членов Государственного Комитета Обороны. Спрашивает:

– Ну как вы? Передумали? Есть у вас что-нибудь новое, чтобы доложить товарищу Сталину?

Мы отвечаем:

– Нет, не передумали и никаких дополнительных соображений не имеем.

Продолжаем сидеть. Через некоторое время приходит другой член Государственного Комитета Обороны:

– Ну что, надумали? Есть у вас предложения? Можете доложить их товарищу Сталину?

Отвечаем:

– Нет. Нет предложений и доложить ничего не можем.

Третьим пришел Молотов и в свою очередь стал спрашивать, не изменился ли наш взгляд на затронутую проблему. Мы ответили ему, что нет, наш взгляд на эту проблему не изменился.

Так продолжалось больше часа. В конце концов Сталин вызвал нас к себе снова. Когда мы пришли, он, отпустив несколько нелестных замечаний по поводу нашего упрямства, заявил:

– Ну что ж, пусть будет по-вашему. Поезжайте к себе на фронты…