Читать «С милой рай и в шалаше» онлайн - страница 29

— Итак? Ну и как?

— Ой, мне кажется, я как та Шахерезада, так и буду тебе целую жизнь рассказывать, сидя на..

— Да, да! А что? Разве не хочется? Не то слово! Еще как, так может мы сначала, а потом я уже…тогда все расскажу тебе….

— Нет. Ты чувствуешь, он…

— Да, слабеет, ой, мамочки… Мне что, что надо, а вдруг он возьмет и…

— Так, давай срочно про любовницу, я слушаю, пока он….

— А он, как только ты сказал про нее, то он как–то не такой стал, он…

— Так, зубы не заговаривать! Живо, а то…итак, я спал, она поскреблась, и ты к ней? Так?

— Ну да! Понимаешь она со мной с детства так… Ой, а он….

— Так, быстро о том, как вы с ней в детстве…. Чем вы там занимались и как?

Ну что вам сказать? Пока я ему все рассказала, он так и слушал внимательно, даже не испустил дух. Так и стоял и все слушал, и слушал, мой самый правдивый в мире рассказ, этот милый мой лингамчик моего мужчины…. Вот как — то!

Потом я так каждый раз! Как только какие проблемы, то я раз-и сижу, правду ему говорю… Только вот что скажу. С того самого момента я не ведусь ни на какие пальцы и вам вот не советую… Главное, выбрать позу такую с советом и так ему о себе рассказать, сидя тесно, прижавшись в глаза смотреть,…. чтобы как у Шахерезады было. И сказки ведь, но и как в жизни ведь, по правде.

Да что там, а прожить вместе, как в сказке,…сидя вместе….

Только одни совет! Честно и вместе, а то, как станете говорить, так он раз — и ускользнет от вашей неправды и скуки, и не только от,… но и из вашей жизни, вот!

Кораблекрушение

— Али. — Представляется он. — Али Эль — Махмуд. Учился в Союзе. Рад снова встретиться.

— Слава Аллаху, что русские!

— Почему?

— Да потому что, если бы вы были Янки, то они бы, — кивком головы на понурых пассажиров, что сидели, скучившись на корточках, — они бы вас не пощадили.

— Как это?

— Да на прошлой недели… Ну, да ладно! Так, где вы говорите ваша яхта?

Я веду его к месту нашей высадки. Я и рада и почему–то грустно, тревожно, так как Али ничего не знает и даже не слышал о терпящих бедствие русских в этом районе. Так что мы на твердой земле уже и к тому же с провожатым, а как же наши мужики?

Все произошло как в сказке о царе Султане, когда мать и дитя выбросило на берег, так же, как и нас с Милкой. Только у них там обошлось без страхов, они даже ноги не замочили, а у нас фактически второе кораблекрушение.

После нескольких десятков часов, а скольких мы уже и счет потеряли, только отмеряли время днями и ночами, мы наконец–то в темноте увидели темную массу, которая надвигалась угрожающе и услышали шум волн, что бились о берег. Мы еще не успели опомниться, как яхта, вернее, то, что от нее осталось, со стуком ударилась чем–то о дно и тут же повалилась на бок, черпая воду. Удар был такой, что мы его не ожидали, думали, что до берега еще метров сто, а так оно и было. Только мы совсем забыли о шверте. Это такой киль выдвижной, что выпускался под днище нашей яхты в море для повышения остойчивости. Правильнее было бы сказать, не яхты, а швертбота. Это потому, что у нашей лодки в днище выдвигался киль, шверт — по–морскому. Иначе бы яхта с такими парусами перевернулась бы в море на волне, да без киля. В море он выпущен и его убирали, чтобы плыть по каналам, неглубоким бухтам и речкам, да швартоваться к берегу в мелководных бухтах. Для этого шверт с помощью специального подъемника поднимался, потому яхта могла свободно подходить близко к берегу или причалу, а тут. Все механизмы сломаны, к тому же мы и понятия не имели, что у нас под яхтой что–то торчит. Потому этот удар для нас прозвучал, как удар с неба: неожиданно и резко: