Читать «Обещал моряк вернуться...» онлайн - страница 17

В бразильском порту Паранагуа мы встретили польский сухогруз «Danuta», правда, под панамским флагом. Сейчас Польша, как и Россия, практически не имеет своего флота под отечественным флагом. Поскольку еще с советских времен я испытывал к полякам почти братское чувство — славяне ведь, — то на второй день я пошел на это судно. Капитан Boguslav Tomas принял меня дружески, хоть и предпочел говорить по-английски, а не по-русски. (Русский он знал хорошо.) Мы заговорили о Danute, имя которой стояло на борту. Была когда-то в Польше женщина, капитан дальнего плавания Danuta Kobilinska-Walas, с 1962 года первая женщина-капитан в этой стране. (Наша советская женщина-капитан Анна Ивановна Щетинина командовала судном еще до Великой Отечественной войны.) Boguslav (он попросил называть его Богданом) встречал Дануту не так давно в Алжире, где она работала консулом. «Удивительная женщина, — сказал он, — но откуда ты знаешь о ней?» Я рассказал, что выписывал много лет польский журнал «Morze» («Море»), откуда черпал все о флоте Польши. Boguslav (Богдан) еще недавно был капитаном Щецинского порта, куда я дважды заходил на «Сувалкии». Мы нашли даже общего знакомого — лоцмана Назарчука. Хороший был лоцман, это он сказал мне о происходившем разделе Югославии: «Как плохо, что капитализм сейчас пытается посеять вражду между славянскими народами».

Во второй мой приход на «Danuta» вахтенный офицер пропустил меня к капитану без предупреждения. Я постучался и открыл дверь каюты — Boguslav (Богдан) сидел в кресле и слушал песни Окуджавы, естественно, русские. Он испуганно выключил музыку, как бы не желая показать знание русского. Мне это не очень понравилось, и я спросил: «А почему у тебя в каюте литографии Христа и Марии, ты ведь в бога не веруешь?» Что здесь произошло: капитан вскочил на ноги, покраснел и, чуть не брызгая слюной, почти закричал: «Я верую в бога, я католик, и наш земляк — Папа Римский». — «Но ведь ты был коммунистом, сидя в кресле капитана порта». — «Я — поляк!» Видя такую реакцию, я извинился, сказал «good bye» и, не подавая руки, вышел.

В недоброй памяти правление Буша государственным секретарем США была люто-злобная черная «обезьяна» Condoleza Rice. (Я — не расист, называю ее «обезьяной» не потому, что она негритянка, а потому, что она, как судовая обезьянка Чита — была у нас такая, — все время шкодила.) Так вот эта Condoleza в статье на смерть папы римского призналась: «Мы (понимай, ЦРУ, Моссад и иже с ними. — Автор.) сделали ставку в борьбе против коммунизма на Польшу и посадили на престол сначала Валенсу, а затем Войтылу». Нынешний президент США Обама, тоже черный, в своей программной речи заявил, что будет вести войну против коммунизма и против ислама. И если этот негр объявил войну мне — коммунисту, то я имею право называть его грязной кличкой — ниггер. «Антикоммунизм — самая большая глупость ХХ столетия», — когда-то сказал великий немецкий писатель Томас Манн. А американский писатель Апдайк в книге «Кентавр» написал, что «коммунизм раньше или позже победит, ибо это — единственная система, при которой нет голодных». За эти слова Нобелевский комитет по литературе, возглавляемый сионистами, исключил Апдайка из списка претендентов на премию.