Читать «Записки о большевистской революции» онлайн - страница 123

Почему мы не решаемся мобилизовать на работу всех французских коммерсантов и промышленников, предписав им не покидать своих постов, оставаться на них, чтобы всеми средствами защищать наши интересы, которые в равной степени и их интересы, от всевозможных рабочих комитетов и советов, которые совершают тем большие безумства, чем полнее предоставлены наши предприятия фантазиям их варварской некомпетентности.

Почему бы не создать центральную экономическую организацию, французскую или межсоюзническую, со штаб-квартирой в Петрограде, имеющую представителей в основных центрах, связанную с комиссариатами финансов, по делам торговли, труда, требующую гарантий, предлагающую различные соглашения, указывающую на опасность некоторых слишком скорых преобразований, дающую четкие директивы нашей торговой и промышленной колонии и способной ее решительно поддержать?

Точно так же, как было бы возможно, вернее, как было — еще несколько недель назад — возможно сотрудничать с Троцким в реорганизации армии, можно было бы легко договориться с такими людьми, как Шляпников, и добиться от них значительных выгод в экономической области.

Петроград. 28 янв. (10 февр.)

Дорогой друг,

Ухожу после каждой своей беседы с нашим послом в глубокой тоске. Ясно, что я ошибаюсь в своем настроении, и главное, я не имею права ни пребывать в нем, ни говорить, что оно у меня именно такое, если оно у меня именно такое. К тому же г. Нуланс должен быть еще более мрачным, чем я, и сожалеть о моем неизлечимом ослеплении, которое позволило мне, однако, он сам это признает, предвидеть почти точно три месяца назад, что произойдет.

Г. Нуланс очень хороший человек. Но, может быть, во время большевистской революции нужно быть не только хорошим человеком, но также опытным и доброжелательным политиком.

Г. Нуланс однажды мне сказал: «Когда я уезжал из Франции, ваш друг Ренодель мне заявил: „Держу пари, что вы вернетесь из России социалистом!“, и я ему ответил: „Пари принимаю!“». Я совершенно уверен, что г. Нуланс выиграет свое пари, и мне жаль, что бедный Ренодель так верил в силу убеждения русских революционеров. Уехав из Франции «радикалом», г. Нуланс и вернется «радикалом». И признаюсь, что предыдущий столь глубоко антимарксистский опыт, при котором он здесь состоит, не мог по своей сути ускорить обращение в другую веру, которое мне кажется невозможным вообще. Есть же люди милостью государственной. Но г. Нуланс не считает, я в этом уверен, что исключительной или даже первоочередной задачей его работы может быть это обращение в нашу теорию. И было бы катастрофой, если бы наш посол, привезя с собой в Россию склоки Бурбонского дворца, искусился бы просто не поддержать правительство, потому что оно социалистическое, или же был бы всего-навсего рад, если бы большевики пали, использовать это падение в качестве яркой иллюстрации утопичных идей марксистов. Я не хочу, кстати, думать и, по крайней мере, верить, что г. Нулансом руководит подобная доктринерская предвзятость. Но не остается сомнений, что все, что он здесь видит и слышит, вызывает у него негодование, что позволительно, и растерянность, что уже опаснее.