Читать «Другой путь. Часть вторая. В стране Ивана» онлайн - страница 425

Очень метко сказал когда-то Илмари Мурто про нервы и жилы, которыми срослись наши две страны, такие несхожие по образу жизни и размерам. Не для вражды расположил нас бог так плотно рядом с русскими. И тот же старый Илмари — я снова и снова вспоминал об этом — советовал мне не отвергать руку русского, если она протянется с дружеским намерением. Да, я выполнил твое наставление, мудрый старый Илмари! Не одному русскому и даже не одному русскому Ивану пожал я руку. И только один Иван по фамилии Егоров сам не желал подавать мне руки и смотрел на меня с холодом в серо-голубых глазах.

Совсем недолго летел я по воздуху. И в самом начале полета я съел до крошки все, что было завернуто в газету. А было в нее завернуто два круглых пирожка и два яблока. Мне передал их человек, которому я не успел пожать руку, не успел сказать «спасибо», у которого даже имени не успел узнать. Но проморить его голодом три года в своих лагерях — это я успел.

Кресло подо мной было мягкое и подвижное, оно позволяло откинуться назад и дремать. Но я не откидывался назад и неотрывно смотрел с высоты облаков на эту непонятную страну, так неожиданно вынырнувшую из глубины своих глухих лесов на самое видное место в мире. И, выйдя на самое видное место, чем еще неожиданным и приманчивым собиралась она поразить мир?

67

Около часа провел я среди облаков, а потом опустился на землю в ленинградском аэропорту. Оттуда легковая машина доставила меня за двадцать рублей в Ленинград. Эти двадцать рублей и сверх того еще семнадцать я нашел в боковом кармане пиджака. Я знал, кто их туда положил, но не знал имени этого человека.

Дверь в квартире на улице Халтурина мне открыла Мария Егоровна. При виде меня она сказала обрадованно:

— Ну, слава богу! Наконец-то вы явились. А мы уж тут беспокоиться начали. Нет и нет человека, и вестей от него нет уже две недели. Хотели уж в розыск объявить. Там денежное извещение вам пришло, и записку Надя оставила.

— Кто?

— Надя. Только что была здесь — ягоды завезла. И сразу уехала.

— Куда уехала?

— На вокзал — к поезду торопилась.

— Надежда Петровна?

— Она.

Я кинулся в свою комнату. Да, на столе рядом с раскрытой книгой Гоголя лежало извещение, в котором мне предлагалось явиться на почту и получить шестьсот рублей. И я сразу вспомнил веселого южного Ивана. Это были те самые деньги, которых мне недоставало, чтобы приехать из Крыма в Ленинград. Я сам оставил их на столе там, на Кавказе, по примеру других участников пирушки, и никто не обязан был мне их возвращать. Но он сделал это без обиды для меня, не прибавив к моим деньгам то, что от них отделил хозяин чайной в уплату за угощение.

Рядом с извещением лежала записка, написанная ее рукой: «Уважаемый Алексей Матвеевич! Слыхала о Вашем недавнем посещении нашего колхоза. К сожалению, была в разъездах. О Вашей поездке по стране тоже извещена. Надеюсь, что она Вам на пользу. Поздравление Ваше получила, но не поняла, к чему оно относится. Я тоже на днях уезжаю в южный санаторий. С приветом, Н. Емельянова».