Читать «Шаг змеи» онлайн - страница 135
Юрий Юрьевич Воробьевский
Да и разве не является поминание святых имен в колдовском контексте самым настоящим святотатством?
Не ветхий ли Асклепий (он же Эскулап) «лечит» в таких случаях? Тот самый Асклепий, что рожден был змеенышем из чрева мертвой женщины. Тот самый, что обвивает чашу человеческой души на главном своем капище — в Пергаме.
Вот фрагменты современного «этнографического материала». Начинается эта длинная «молитовка» как положено: «Во имя Отца и Сына, и Святого Духа». Дальше — вроде тоже все правильно:
Но куда же ведет эта некороткая дорожка? К концу становится понятно:
Нечто подобное мы постоянно находили и в бумагах бабушки Ульяны. Чего стоит одна только самодельная молитва о самоубийцах!
В сборнике изречений отцов Церкви и старцев «О злых кознях врага спасения и как противостоять им» читаем: «Одному священнику стар. Иосиф писал: «Вы пишете, что у Вас некоторые занимаются врачеванием от укушения змей, употребляя для сего молитвы. Нужно бы Вам эти молитвы просмотреть. А то, бывает, молитвы или бессмысленные, или даже с примесью хулы. Такие молитвы радуют бесов, от которых, может быть, и помощь некая бывает…»
Святотатство. Это точное корневое слово означает «похищение святости». Конечно, ее нельзя украсть ни у икон, ни в храме. Но подменить духовную среду в обществе можно. Эта испорченная среда питала тех, кто сейчас оказался на скамье подсудимых. Похоже, в их душах и в их сознании образовалась дикая взрывоопасная смесь низкого, «деревенского» колдовства, уходящего корнями еще в языческие времена, и новомодных веяний, символики и ритмов, принесенных с Запада и исходящих от таких персонажей, как Антон Лавэй.
При этом «домашнее», выродившееся язычество является основой, а все «импортное» — лишь антуражем, привлекательным для молодежи. «Духовная иерархия» здесь именно такова. Поэтому не стоит удивляться безоговорочному подчинению «оторванных» подростков «какой-то старушке».
Кстати, самым способным учеником Зинаиды Петровны, судя по всему, оказался Артем З. Местные милиционеры рассказывали: когда его посадили в камеру, он начал какие-то загадочные, похожие на магические, манипуляции. Творилось такое, что даже видавшие виды уголовники попросили перевести этого «симпатичного» парня в другое помещение.
В письме из изолятора он пишет своим родным: после моей смерти прошу положить меня в гробу вниз лицом и ни в коем случае не носить в церковь. Мечтает о судьбе Фауста?
