Читать «Охота на маршала» онлайн - страница 27

– Так и будешь валяться, гвардеец?

– Тебе-то чего? – парировал Борщевский, но все-таки неспешно поднялся, оперся о стену.

Все-таки он был пьян сильнее, чем пытался убедить себя Гонта. Не зная, куда пристроить свой головной убор, положил на старый круглый стол, расстегнул две верхних пуговицы синей шинели, чуть ослабил портупею.

– Мы уже много раз пытались поговорить нормально, Ваня. Не получается.

– Наморщи ум, командир, и угадай с трех раз почему.

– Ага, уже командир, значит… Ну, раз командир, тогда, может, послушаешь меня наконец и уедешь из Бахмача? Легче и проще станет всем.

– Легче уже не будет никому, – последовал ответ. – Ты меня что, выгоняешь вон из города? Может, еще приказом оформишь? Если такие приказы, чтобы прогнать человека откуда-то, в нашей стране вообще бывают.

– Бывают.

– Верно, командир, извиняюсь, забыл. Это когда кого посадят и человек отсидит, ему с его справкой нельзя проживать в таких-то городах. Только Бахмача твоего это вряд ли касается. И потом, ты меня еще посади. Павло же вон сидит…

– Знаю, – слишком резко оборвал его Гонта, не желая говорить на эту не менее больную для него тему с Иваном, тем более – нетрезвым и непредсказуемым. – А ты каждый раз, когда мне об этом напоминаешь, забываешь сказать: я не имею к посадке Соболя никакого отношения.

– Не имеешь, командир.

– И вытащить его тоже не могу отсюда, из Бахмача. Хотя будь я не тут, а в Киеве, тоже не смог бы. Так что давай не за Пашку поговорим, а за нас с тобой.

– За рыбу гроши, – парировал Борщевский. – Не срастется у нас с тобой поговорить по душам, командир. Не уеду я отсюда никуда. Всех моих, кто не умер от голода десять лет назад, в войну поубивало. От села одни трубы остались. Я сам мертвый был. А жена моя…

– Хватит! – Теперь Дмитрий выкрикнул, даже топнул ногой. – Точно что за рыбу гроши! Ни я, ни тем более Анна перед тобой ни в чем не виноваты! Сколько можно выпендриваться, в конце-то концов! Боевой офицер! За линию фронта десятки раз ходил, с того света вернулся! А ведешь себя как… – с языка чуть не сорвалось «баба», но Гонта вовремя сдержался, справедливо сочтя сравнение излишним в такой ситуации, – как я не знаю кто или что… Уже все, кому надо и кому не надо, знают, что твоя персона здесь, в городе, неприкасаема. Пока я тут начальник милиции, во всяком случае. Из последних сил терплю.

– Это называется чувство вины, командир. – Голос Ивана вновь прозвучал трезвее, чем он был на самом деле. – Ты грехи замаливаешь.

– Я в Бога не верю. Так что замаливать – это к богомолкам, я тебе молельный дом покажу. Ходят старушки, икону там приладили, тихо, никому не мешают… А вины моей, повторюсь, в том, что с похоронкой на тебя какая-то канцелярская крыса поспешила, нету. Вот сколько можно об этом говорить? Каждый раз одно и то же.

…А произошла обычная для военного времени история.