Читать «Код «Шевро». Повести и рассказы» онлайн - страница 170
Николай Трофимович Сизов
— Ну и «антилопа» у вас, — скептически заметил Прохоренко. — Даже у Остапа Бендера и то было что-то более современное.
— Сообща содержим. Ну, а общее есть общее, не свое.
— Сообща? С кем же?
— С напарником, — неопределенно пояснил Черновец и нажал на акселератор. Нам показалось, что консервных банок на привязи прибавилось по меньшей мере вдвое.
Прохоренко, сидевший рядом с Черновцом, оглянулся на нас, как бы спрашивая санкции на решительный разговор, а затем обратился к старику:
— Вы все-таки скажите: кто вы и что вы? Надо познакомиться. Иначе нам как-то не с руки пользоваться вашей любезностью.
Черновец молчал. Затем вздохнул и тихо проговорил:
— Все о’кэй, товарищи. Я есть тот, кем и представился. Яков Семенович Черновец. Работаю здесь, в Чикаго, в муниципалитете.
— Мэром или одним из его советников?
Черновец покосился на Прохоренко и со вздохом ответил:
— Любят же в России пошутить. Ох, любят. Гарбичмен я. Гарбичмен.
— Гарбичмен? Это что за профессия? — Ратников спрашивал Прохоренко.
Тот после секундной паузы ответил:
— Мусорщик. Так ведь, господин Черновец?
— Ну и что? Каждый труд почетен. Ведь у вас так считается?
— Так-то оно так. Только не очень-то вы преуспели за океаном, не очень, — беспощадно заметил Прохоренко. — Ну, а родители? Они как?
— Не знаю, поди, и в живых-то уже нет.
Мы переглянулись, удивленные, а Черновец, чтобы уйти от разговора, начал подчеркнуто оживленно рассказывать о городе:
— Обратите внимание, господа-товарищи, мы уже на подступах к центральным районам Чикаго. Вот проскочим эту авеню и будем на проспекте, который тянется по берегу Мичигана. Это уже центральный квартал города.
Прохоренко спросил:
— А здание страховой компании цело?
— Не знаю, право. А что, оно чем-то знаменито? — спросил Черновец.
— Ну как же, один из первых небоскребов в Америке.
— Да? А я и не знал.
Настроение у нас между тем было сумрачным. Кто он, этот Черновец? Что за человек? И зачем мы связались с ним? Чикаго все-таки есть Чикаго. Здесь немало темных мест, закоулков, где случаются любые происшествия.
А Черновец все возил нас с одной улицы на другую, автомобиль ловко нырял в тоннели, выруливал на обзорные площадки набережной, пробирался то к одному, то к другому небоскребу. Остановившись около массивного серого здания, Черновец проговорил:
— Один из известнейших музеев. Говорят, интересно. Походите пока там, а я колымагу заправлю. Не возражаете?
Мы не возражали, и Черновец отправился на заправку.
Чикагский естественно-исторический музей. Законная гордость не только города, но и страны. Здесь собраны уникальнейшие коллекции фауны и флоры, редчайшие исторические реликвии. С увлечением переходя из зала в зал, мы совершенно забыли о своем гиде. А когда вышли и увидели его, снова возник вопрос: «Что же все-таки это за тип?»
Прохоренко, отвечая на наш немой взгляд, проговорил:
— А черт его знает! Поглядим — увидим. Ничего дурного, я думаю, он не замышляет. Да и не дадимся мы в случае чего.
— А по-моему, просто ностальгия у него. Услышал родной язык, вот и прилепился, — предположил Ратников.