Читать «Познание французского языка» онлайн - страница 150

— Ну, почему? Почему?

Она гладит и нежно целует мое зареванное лицо.

— Мир жесток! Ты взрослеешь и тебе пора рассчитывать только на саму себя, как это делают настоящие и взрослые женщины.

— Ну, почему она? Она? Да, как она могла?

— Эх, девочка! Ты еще сама не испытала того, что чувствует и как хочет женщина, потому тебе многое будет еще не понятно. А вот мне все понятно!

— Что, что тебе понятно?

— А то, что ей так давно не достает, чего ей так хочется больше всего в жизни, то рядом и само в руки дается ей и так ее соблазняет…И не каждой, особенно, для молодой и покинутой всеми молодой женщины хватает выдержки и к себе уважения, чтобы не принять и устоять. Не каждой…

— Но, у нее же, есть все! И потом, семья, а как же папка и я?

— А вот так! Сорвалась, не устояла и с головой, как обычная баба, в этот водоворот страстей и такой ей желанный, соблазнительный омут…

— Так что же, она с ним и в омут? Что и даже не по любви?

— А кто его знает, что у женщины в голове? Вот и ты, порой, сама ничего не понимаешь и ко мне лезешь и лезешь…

— И вовсе не лезу, скорее наоборот, это ты ко мне…

— Ну, вот, наконец-то чухался мой Котенок! Так ты, чей, а Котенок? Ее или уже со мной?

— Знаешь что! Иди ты…Ну, что у тебя за манеры? Я же к тебе с такой болью, за разъяснением, а ты?

— А что я? Я, как всегда! У меня все хорошо! Вот посмотри на меня! И я не одна и со мной рядом пригрелся такой хорошенький и миленький котенок, потому мне так хорошо!

— Ага, хорошо, а из твоей груди так и брызжит твое молоко…

— Что?

Потом она не стесняясь, при мне. — На подержи, — говорит, почему-то мне, хотя может халат свой спокойно сбросить, хотя бы и на пол.

Обнажилась, покоряя меня своими телесами, а потом, прямо передо мной, завела руки за спину и …

— Ну и где же здесь, что ты увидела у меня? — спрашивает, опуская на руки бретельки лифчика и удерживая внушительные опустевшие тряпичные мягкие чашечки лифчика в руках. При этом плавно покачивает передо мной своими отвислыми и прекрасными образованиями, полными, отвисающими, молочного цвета и с такими сморщенными, нежно-розовыми и выступающими сосками.

— А ты не на меня, а сюда смотри! Откуда у тебя эти следы на чашечке? — переключаю ее внимание.

— Да, откуда? Что-то я ничего не понимаю? Ты что-то об этом знаешь, скажи?

— Нет, дорогая теперь уже, ты! Ну и расскажи, почему это у тебя молоко из груди? Ты, что же, родила? Тогда расскажи мне кого и когда и я поздравлю тебя.

— А! — машет, как-то неопределенно рукой, наклоняясь, подбирает вещи, рукой придерживая отвисающие груди.

— Что, а? Скажи? Нет, ты не отворачивайся, говори!

— Что? — смотрит на меня с вызовом из-за плеча, покачивая обнаженной грудью. А потом!

— Так ты хотела? Вот так? — неожиданно резко ко мне повернулась, раскачивая своими грудями и…Я и опомниться не успела, как она меня ткнула лицом в свои обнаженные и горячие груди, захватив мою голову. Я была не готова к тому повороту событий и уже задыхаться стала в ее вымени, как она, отпуская меня…