Читать «Один талант» онлайн - страница 60

Иногда я хочу признаться дяде Вите в том, что в материалах к энциклопедии всякой жизни собралось слишком много статей о водке – без нее нельзя ни толком уложить кирпич, ни сдохнуть, ни увидеть плывущую над рекой дымку. Есть также страницы о радостях. Приличных среди них мало. Я все собираюсь сообщить дяде Вите, что настоящая жизнь за пределами асфальтов пахнет и выглядит точно так же, как на нашем… раёне. Мы не забыли. И Лёху уже можно пустить в офис. Это будет справедливо, и я, честное слово, не обижусь.

5

В гостинице живут два китайца. Наверное, так же долго, как и мы. Но может быть, даже дольше. Они всегда здороваются первыми, глубоким кивком, почти поклоном, а в глазах у них надменное удивление: «Надо же, вы всё еще здесь…» Мы пока выигрываем у них по всем статьям. В очереди из сосисок, уборок, смены белья, невест они всегда вторые. Недавно швейцар сказал, что у китайцев глисты. Горничные нашли в их вещах глистогонный препарат «Стронгхолд». Я посмотрел в Интернете. Это препарат для животных. Он безопасен для щенков и котят даже с шестинедельного возраста при десятикратной передозировке. Хороший. «Значит, они едят собак!» – сказал швейцар. Искательницы китайского счастья объявили бессрочный карантин.

Тот, кто ест собак, перед этим изгнав из них глистов, вызывает законную брезгливость. А тот, кто ест ириску, запивая ее антифризом, – жалость и понимание.

В последние дни китайцы перестали здороваться со мной. Что-то страшное, наверное, нашлось и в моих вещах.

– Дачницу не отпустила мама, – говорит Лёха. Он висит на плече китайца. Помещается, хотя плечо китайца не кажется мне слишком большим.

– Спасибо, что принесли. – Я улыбаюсь и думаю о том, что сухой закон в номере – не самое правильное мое решение.

Я стою в дверях – и мне нечем отблагодарить человека, не поленившегося подобрать Лёху где-то в темном коридоре или на лестнице. С улицы, я уверен, его забрал швейцар.

– Прости, брат, – бормочет Лёха. Икает.

– Может блевануть, – предупреждаю я. – Клади на пол. Быстро!

Китаец поднимает правую бровь и мотает головой. Конфуций, наверное, не разрешает благородным мужам соединять человека с тем, с чем его только что разъединили.

У нас полночь, а где-то в Китае может быть утро. Я говорю:

– Хочешь позавтракать?

Ставлю на стол бичпакет. Кажется, это «рамен». Китаец узнаёт своих, улыбается и аккуратно сгружает Лёху на кровать. Мы пожимаем друг другу руки. Мне хочется заложить швейцара с его дезой про собак. Но линия обороны «свой-чужой» эшелонирована глубоко.

6

Мне больше не нужны эти воспоминания. Но я не знаю, можно ли о чем-то вспомнить окончательно, в последний раз…

Самый сильный эффект на слушателей пьяных баек производит рассказ о том, что у нас на раёне была библиотека. С книгами, читательскими билетами, столами, нетоплеными батареями и библиотекаршами, которые призывали всех не слюнявить пальцы. Не знаю почему, но в любой компании эта наша общая с Лёхой real story включает ржач, похожий на истерику.