Читать «Повесть о прекрасной Отикубо. Записки у изголовья. Записки из кельи (сборник)» онлайн - страница 96
Сэй-Сёнагон
Акоги с готовностью отозвалась:
– Как же, как же, шкатулка хранится у меня, – и тотчас же принесла ее. Женщины, еще не видевшие этой шкатулки, дружно засмеялись:
– Ах, до чего же она безобразна!
– Надо приложить к ней записку, – сказал Митиёри, подумав, что одна шкатулка сама по себе не произведет должного действия, и попросил Отикубо написать несколько слов.
– Зачем? Если я дам знать о себе в такую тяжкую для моих родных минуту, то причиню им лишнюю боль, – стала отказываться Отикубо.
– И все же напиши, прошу тебя, напиши, – настаивал Митиёри, и в конце концов она написала на оборотной стороне дощечки, лежавшей на дне шкатулки, такое стихотворение:
Утром и вечером
Видело ты, как я слезы лью,
Ясное зеркало.
Но протекли года – и теперь
Память о прошлом сердцу мила.
Завернув шкатулку в несколько слоев цветной бумаги, Отикубо привязала к ней ветку дерева и отдала Акоги.
– Вот, передай моему брату.
Митиёри пригласил к себе Кагэдзуми и сказал ему:
– Вы, должно быть, считаете, что я поступил с вами очень неучтиво. Но, по правде сказать, меня взяла сильная досада, когда я узнал, что вы переезжаете в мой дом, даже не известив меня об этом. Теперь я уже остыл и намерен сам лично принести свои извинения вашему батюшке. И кроме того, показать ему ту бумагу, о которой шла речь. Передайте тюнагону, чтобы он непременно посетил меня сегодня или завтра. Может быть, вы и ваши братья сочтете неудобным для себя сопровождать его, но я буду очень рад, если кто-либо из вас примет участие в нашей беседе.
У Митиёри был такой радостный вид, какой вовсе не соответствовал обстоятельствам. Кагэдзуми был очень этим удивлен.
– Так вы непременно передайте вашему батюшке, чтобы он ко мне пожаловал, и прошу вас, приходите вместе с ним, – повторил Митиёри. Кагэдзуми, выразив свое согласие, удалился. Акоги поджидала его за дверью.
– Попроси-ка гостя подойти сюда, – велела она слуге. Кагэдзуми это показалось очень странным, но все же он подошел ближе. Из-за плетеного занавеса показался только самый краешек нарядного яркого рукава.
– Пожалуйста, передайте эту вещь Госпоже из северных покоев. Я бережно хранила ее, зная, как дорога она госпоже. А сегодня, когда стали возвращать ваше имущество, я вспомнила и об этой вещице…
Кагэдзуми еще более удивился. Голос показался ему знакомым.
– Но от чьего имени прикажете передать?
– Госпожа ваша матушка сама догадается. Вспомните, как говорится в одной песне:
Все изменилось здесь,
И лишь кукушки голос
Напомнил о былом…
Я словно та кукушка. Разве голос мой не напоминает вам о прошлом?
«Ах, да ведь это Акоги! Она у нас когда-то служила», – вспомнил Кагэдзуми.
– Как могу я вести сердечную беседу с той, которая так легко забыла свою родную обитель? Но все же, когда я вновь приду сюда, то по старой памяти навещу вас.
– А вот и еще одна ваша давнишняя знакомая, – послышался голос, и из-за плетеного занавеса выглянула дама. То была Сёнагон!
«Каким образом они оказались здесь вместе?» Не успела эта мысль промелькнуть в голове Кагэдзуми, как раздался еще один знакомый голос:
