Читать «Есенин и Айседора Дункан» онлайн - страница 33

Мой вопрос застал его врасплох. Лицо его вытянулось, но ответа я ждать не стал. От него он мне был уже не нужен.

– Пойдемте вино пить.

Мы сели за столик на огромной террасе ресторана. Кругом были веселые улыбающиеся лица довольных бюргеров. Гремела музыка. Но невесело было мне. Даже вино мне не понравилось – какое-то кислое и пахнет жженым пером. Красного французского я тоже пить не стал.

– А ну их к собачьей матери, умников! – нарочито хулигански закричал я и чокнулся с Кусиковым. – Пушкин что сказал? «Поэзия, прости господи, должна быть глуповата». Она, брат, умных не любит! Пей, Сашка!

Мы поговорили с гостями еще о чем-то незначительном и вскоре распрощались. Изадора была уже сильно пьяна. Я отвез ее в отель. Дождавшись, пока она уснет, я тихонько ускользнул и растворился в душном Берлине.

Глава 11 Побег

В Берлине Сергей снова пропал, как он это делал и раньше. Но одно дело сбежать там, в Москве, и совсем другое – здесь. Я была в шоке. В Берлине он был один, совсем не зная языка! С ним же могло случиться все, что угодно! Не сомневаюсь, что виной всему был этот кабацкий пьяница и шпион Кусиков, тенью его преследовавший!

Три дня я объезжала все пансионы города, пока, наконец, на четвертую ночь не ворвалась, уже отчаявшаяся, в маленький семейный пансиончик на Уландштрассе. В просторной столовой в полумраке сидел бледный и осунувшийся Есенин в пижаме и спокойно играл с Кусиковым в шашки. Я от возмущения просто задохнулась – я не сплю четыре ночи и ищу его по всему городу, передумав уже все, что можно, за это время, а он сидит тут и развлекается со своим дружком! Как вам это нравится?! Разъяренной фурией я подлетела к Есенину и собиралась влепить ему пощечину, но он, заметив меня чуть раньше, уже вскочил на ноги и собрался бежать.

Не помня себя от ярости, я схватила что-то, попавшееся под руку, и швырнула в его сторону. Послышался звон разбитых бокалов, тарелок. Несколько мгновений мы молча стояли и смотрели друг на друга: он – исподлобья с расширенными то ли от испуга, то ли от злобы зрачками, мой взгляд, как я думала, выражал глубокое возмущение и обиду. Мгновение спустя я сделала глубокий вдох и процедила сквозь зубы:

– Quittez ce bordel immediatement et suivez-moi.

Как ни странно, Есенин понял меня без наших обычных наглядных жестов. Он покорно накинул поверх пижамы свою пелерину и водрузил цилиндр. Кусиков остался в залог. Надо было отметить, что я, тем не менее, была рада, что обнаружила его одного, а не в компании каких-нибудь молодых девиц.

После этого инцидента я решила нанять переводчицу. Вскоре мне прислали какую-то польскую эмигрантку, свободно изъяснявшуюся на пяти языках – Лолу. Есенина я больше не отпускала ни на шаг, и он сопровождал меня по всем городам, где у меня были гастроли.

Как-то в Дюссельдорфе я проснулась среди ночи и вдруг поняла, что Сергея рядом нет. Вскочив на ноги, я обшарила глазами все углы – никого. Внутри у меня все похолодело – неужели он вот так по-предательски, ночью, сбежал? Не может быть! Я ринулась в соседнюю комнату, где спала Лола, по пути заглянув в ванную, где Есенина также не оказалось.