Читать «Квартет Розендорфа» онлайн - страница 28

Экзамен девушке, которого так опасались родители, я устроил только для формальности. Ради комнаты, предложенной на таких условиях, я готов был вступить в сделку с совестью и давать уроки даже девице менее способной, чем та, что стояла передо мной, сжимая в сильных руках убогую скрипку. Она исторгала из нее жалкие звуки движениями смычка, свидетельствовавшими более о ее учителе, нежели о ней самой. Девушка вовсе не горела желанием преуспеть, как хотели родители. Вся эта история с самого начала была ей не по нраву. Но, видно, я показался ей менее странным, чем она себе заранее представляла, и она готова была посвятить музыке чуть более необходимого минимума. Даже совершала трогательные усилия, стремясь сообщить трепет левой руке, чтоб звук вышел теплее. Слух у нее хороший, он помогает исправлять ошибки, которые совершают пальцы левой руки, в глазах у нее проносится странная искра, острая, быстрая, полная какого-то любопытства, какого-то вызова, — из-за чего мне подумалось, что не одна только забота о музыкальном воспитании побудила родителей сделать мне столь щедрое предложение, но и опасения, что станет делать в свободное время такая кипящая жизнью девушка (она физически развитая, плотная, хорошо сложена, я даже подумал, что ей восемнадцать, хотя ей всего пятнадцать с половиной), которая проводит три из семи вечеров в неделю в молодежной организации. Из-за этого-то беспокойного взгляда и возникло у меня ощущение, что в этой девушке дремлет склонность к искусству, которая может развиться, если у нее будут хорошие учителя.

Я изобразил равнодушно-поучительную мину, скорее для себя самого, нежели ради родителей, — плоды дурного воспитания, полученного в отчем доме: «Если ты заключил удачную сделку, не показывай, что доволен», — и сказал: «Все придется начинать сначала, менять всю основу: как держать скрипку, смычок, как стоять, словом, — все…» Они были так счастливы, что я согласился давать уроки их дочери, — словно это достаточное свидетельство ее необыкновенной одаренности, — что ее мать тут же предложила также стирать мое белье — предложение, сразу разрешившее одну из самых неприятных проблем, запомнившихся мне с холостяцких времен. Я так обрадовался, что сразу вызвался отдавать хозяевам контрамарки, причитающиеся мне как концертмейстеру оркестра.

Осталось еще показать мою комнату Геле Бекер, чтоб она утвердила выбор (она обращается со мной как с рассеянным артистом, не способным разумно решать практические дела), будто в таком простом договоре может таиться какой-то подвох. Сразу после этого я запираюсь в своем углу, по крайней мере на срок, предусмотренный моим договором с дирекцией Симфонического оркестра Эрец-Исраэль.