Читать «Русские и нерусские» онлайн - страница 70

Нина признается, что, сойдясь с диссидентской братией поближе, она ухудшила о ней свое мнение.

Еще бы! Биологическая жизнь так устроена: с кем ни сойдись «поближе» — мнение «ухудшится». Так, может, лучше не сходиться? Не лезть в кучу?

Да как же не лезть, когда кругом — сплошные кучи! Не делать же все наоборот, как Гробман! Но тогда — принимай законы кучи. А это значит: вламываются в дом, когда хотят, без приглашения: «друзья, друзья друзей, случайные знакомые, случайные знакомые случайных знакомых. И все вокруг суетятся, что-то пишут, читают написанное дрожащими от волнения голосами». Думают, что атакуют тоталитарную державу, а на самом деле штурмуют, только с тыла, ту же самую «сладкую жизнь».

«Переходим к бесовщине, — догадывается Нина. — Без бесовщины никакое революционное движение невозможно».

Правильно! Недаром Веничка Ерофеев преподавал нам Розанова, который в свою очередь преподавал нам Достоевского. И Андрей Синявский недаром, по примеру давних русских своих предков, делавших два-три потайных выхода из лесного убежища, — нащупывал два-три запасных дна в наших безднах, и писал одно и то же на разные лады. Тяжелая страна. А душу спасать надо.

Спасает душу и Нина, она же Нинель, она же Неля.

Как?

Тут я обращаюсь еще к одной сфере ее жизни, описанной с особенным блеском: к туристским походам и путешествиям, каковым она, как истинная «шестидесятница», отдала щедрую дань в годы молодости.

Несколько зарисовок.

Рыбнадзор на Нижней Волге:

— Е-мое, ты кефаль знаешь? А какие у ей кишки, знаешь, е-мое? А вот и не знаешь! Нет у нее кишок, е-мое! Нет, все!

Капитан на Енисее:

— Раньше Полярный круг проходил на четыре километра северней.

— А потом он что, взял и сместился?

— Не то, чтобы сам. Нашлись такие, которые его сместили.

— А кому он мешал на четыре километра севернее?

— Товарищу Сталину он мешал. Товарищ Сталин ссылку отбывал при царе в Туруханске, а Туруханск четыре километра до Полярного круга не дотянул. Так вот, когда объявили, что товарищ Сталин отбывал ссылку за Полярным кругом, Полярный круг пришлось передвинуть.

Мичуринец в Норильске:

— Это наш городской парк! Мы разбили его только год назад.

Тут Нина замечает карликовые деревца, взлелеянные северянами, и приходит в ярость:

«... Продолжают жить, как на Луне — в совершенно искусственных условиях, противоречащих всем нормам человеческой природы.»

«Сердце мое взыграло ненавистью и обидой за людей, бесследно исчезнувших, без вины виноватых.»

«Сколько их было? Кто они были? Они канули в безвестность — над их могилами нет ни плит, ни крестов, да и могил самих тоже нет. Их останки поглотила земля и засосала вечная мерзлота.»

Посвятив памяти этих людей стихотворение, божией милостью поэтесса продолжает туристский маршрут по дороге Норильск — Игарка.

А у меня так и вертится на языке вопрос, подсказанный внучкой старого сказочника: