Читать «Государевы вольнодумцы. Загадка Русского Средневековья» онлайн - страница 57

Пока писцы и переводчики работали над Библией, рядом, в иконописной владычной мастерской столь же напряженно трудились знаменитые новгородские иконописцы. Их ответом на иконоборчество «жидовствующих» стали изумительные новгородские «таблетки», стиль которых органично соединил новгородскую и московскую школы. Восемнадцать изящных икон на тоненьких дощечках предназначались для того, чтобы класть их на аналой в дни церковных праздников либо в день поминовения тех святых, которые были изображены на святцах. На аналое они сменяли друг друга соответственно ходу церковного календаря и были доступнее для поклонения, чем большие иконы, входившие в состав иконостаса и рассчитанные на восприятие издалека. В самом факте их появления дает знать более интимное отношение к религии: икона приближается к верующему, между ними устанавливается более прямая и непосредственная связь.

Софийские иконы-святцы оказали сильное влияние на новгородскую иконопись, став каноническими образцами для многих поколений иконописцев. Но в то же время в них можно увидеть и прямую полемику с ересью «жидовствующих». На таблетке, изображающей редкий для русской иконописи сюжет «Приведение Христа на судилище к Понтию Пилату», появляется новая деталь: рядом с Пилатом на троне иконописец изобразил иудейских первосвященников Каиафу и Анну, что являлось отступлением от канона, тем самым подчеркивал вину иудеев за казнь Спасителя, а заодно и опасность обнаруженной в Новгороде ереси «жидовствующих». Причем на иконе видно, кто в действительности решил судьбу Иисуса. Пилат умывает руки, обратившись к первосвященникам Анне и Каиафе, как бы слагая ответственность за казнь Христа с себя на еврейский народ.

Увы, не сбылись надежды архиепископа Геннадия на открытие в Новгороде первой русской типографии. Бартоломей Готан трагически погиб поздней осенью 1494 года во время разгрома новгородской ганзейской конторы. Причины и обстоятельства его гибели до конца не выяснены. Возможно, Готана погубило то, что он был родом из немецкого города Любека, который был столицей Ганзы. То есть печатник, грубо говоря, просто «попал под раздачу». Но существует и более интригующая версия. Дело в том, что Бартоломей Готан был тайным агентом Москвы. В 1492 году его имя упоминается в документах московского посольства к императору Священной Римской империи Максимилиану. В инструкции великого князя посольству есть следующая запись: «Ивану же Волку дати Бартоломею Любечанину, печатнику книжному от великого князя камка, а молвити так: государь вси России тебе жалует камка. А дати ему как придет на подворье к послам, к Юрью и к Михаилу, а к нему Вожу на подворье не ходити».

Иван Волк — это один из братьев Курицыных, видный московский дипломат и один из главных деятелей «жидовствующих». Очевидно, именно он «курировал» Готана, и, чтобы не раскрывать эту связь, встреча агента с резидентом была организована не на его подворье, а на территории официальной русской миссии. Завербовали Готана на какой-то неблаговидной истории во время его пребывания в Швеции. Видимо, печатник влез в долги и не смог их вернуть, его имущество было арестовано, а любекский магистрат объявил Готана несостоятельным должником, что по немецким законам означало крах всей его предпринимательской деятельности. Курицын пообещал печатнику вернуть ему доброе имя, во всяком случае, дипломатический агент Ивана III Дмитрий Ралев официально ходатайствовал за Готана перед магистратом, впрочем, безуспешно.