Читать «Тайна песчинки» онлайн - страница 66

— Это пустой разговор, — сказал Хинт. — Зачем вам все это надо?

— Нет, понимаете, теперь меня волнует другое, — продолжал с той же торопливостью Янес. — Если бы вы тогда погибли, не было бы вашего открытия, не было бы силикальцита. Представляете, какое преступление они совершили бы перед наукой?

— Кто — они? — спросил Хинт.

— Эти страшные люди, там, в лагере, — ответил Янес.

— Вы все еще считаете их людьми?

Янес ничего не ответил.

— Что вы еще хотите, Янес? — спросил Хинт.

— Я хочу работать у вас.

— Вот как! — удивился Хинт.

— Конечно, я бы мог найти себе дело где-нибудь в другом месте, но я подумал, что лучше всего я буду служить вам. Вы видели мой позор, вы видели мое падение, и вы никогда не унизите меня. Я знаю, что вы благородный человек.

— Что вы можете делать? — спросил Хинт.

— Там я научился строительному делу.

— Вы научились строить или формовать конструкции?

— Я умею и то и другое. Последние два года я был бригадиром на бетонном заводе.

— Где? — спросил Хинт.

— На Крайнем Севере, в лагере.

— Ну, бригадиром я не могу вас назначить, но формовщиком, пожалуй, я бы не возражал. Вы согласны?

— Конечно, большое спасибо, Иоханнес Александрович.

— Хорошо. Я порекомендую вас директору завода, — тихо сказал Хинт. — Вы что-нибудь ели?

Янес вздохнул и сказал:

— Нет, Иоханнес Александрович.

— А деньги у вас есть?

— Нет, Иоханнес Александрович.

Хинт вынул деньги, подал их Янесу и сказал, взглянув на часы:

— Через десять минут откроется наша столовая, позавтракайте и потом идите к директору. Я ему позвоню.

Янес поклонился, попытался схватить руку Хинта, но тот уже повернулся.

Ванаселья явно не одобрял всего того, что делал Хинт, но ничего ему об этом не сказал. В конечном счете, считал он, человек в таких случаях должен поступать по велению своего сердца. А на пути сердца никто не имеет права становиться, даже самый близкий друг.

Глава двадцать вторая

Тоомеля в шутку называют «младшим братом Хинта». Их внешнее сходство удивительное — та же копна черных волос, такие же лучистые глаза, тот же красивый овал лица. Но трудно найти двух человек с такими различными характерами. Хинт — горячий, порывистый, легко возбудимый, мгновенно реагирующий на любое событие, не умеющий себя сдерживать, когда речь идет о силикальците, порой ошибающийся и быстро признающий свои ошибки. А Тоомель — спокойный, уравновешенный, неторопливый, иногда раздражающе молчаливый и, на первый взгляд, даже вялый, не увлекающийся преждевременными успехами. Словом, две совершенно противоположные натуры. И все-таки Хинт ценил своего нового помощника и прислушивался к его точке зрения.

Они впервые встретились в 1955 году, когда в центральных газетах появились статьи, поддерживающие и защищающие Хинта, когда силикальцитные дома уже нельзя было назвать «выдумкой прожектера» — в них жили эстонские семьи. Как Хинт и предполагал, именно они, эти люди, стали главными судьями, беспристрастными арбитрами между ним и его недругами. А новоселы присылали Хинту самые восторженные отзывы о силикальцитных домах. Иногда они звонили ему по телефону, приглашали в гости.