Читать «Подтяжка» онлайн - страница 93

Хочется сказать ей, что мои «времена» отличаются от ее «времен». Она явно на пять-десять лет старше меня.

— Да, помню, когда была ребенком, в мои обязанности входило перед вечеринками, что устраивали дома родители, по всему дому расставлять пепельницы. Теперь же о курении в доме и речи не идет.

— А когда я училась в колледже, то подрабатывала, сидя в будке на шоссе и собирая деньги за проезд. Так вот, помню, что мне разрешалось курить прямо в будке, обслуживая клиентов. Эх, было времечко. Теперь же дозу никотина можно получить только на морозе, — вздыхает Жизель.

Мы болтаем еще немного о слишком высоких ценах на сигареты, о том, как случилось так, что мы пристрастились к этой вредной привычке, к курению, о том, как тяжело прикуривать на ветру. Жизель поведала, что неподалеку отсюда расположено французское бистро, в котором нет отдельного зала для курящих (что, скорее всего, незаконно), все сидят вместе, и в меню при этом значится: «Сигары? Сигареты? Oui!». У меня появляется искушение записать название бистро, хотя я уверена, что Джим не пожелает туда идти. Побоится, что злобные французские повара заставят его есть козий сыр и лягушачьи лапки.

К тому моменту, как я вернулась в зал, доктор Редклифф уже приступил к следующей части лекции. Сев на место и оглядевшись, я замечаю, что на другом краю ряда сидит все та же Жизель. Она подмигнула мне, снимая пальто, и тут я замечаю, что на шее у нее золотая цепочка, а на цепочке висит кулон — маленький медвежонок, чьи глаза высверлены, а в дырки вставлены бриллианты, прямо как у того, которого я нашла в машине Джима под креслом. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, хотя, кажется, на моем лице отразилось только изумление. Неужели в мире существует больше одного такого уродца?

28. Нора

— Ты уже бывала здесь? — спрашивает Оуэн через стол.

— Да, раз или два.

— Понравилось?

— Очень, — лгу я.

Мы находимся в «Азии» — модном загородном ресторане восточной кухни. Именно сюда, чтобы посидеть перед длиннющей стойкой суши-бара или выпить азиатского пива, съезжаются продвинутые молодые люди. Они появляются здесь не для того, чтобы поесть или утолить жажду, а чтобы себя показать и на других посмотреть. В любой день недели в здешних модных интерьерах толпится не менее двухсот холостых мужчин, одетых по последней моде. Крепкие тела на фоне лощеной обстановки смотрятся настолько впечатляюще, что никто и не замечает посредственной кухни и плохого обслуживания.

— Мне это место посоветовал коллега. Мимо я проезжал часто, но внутрь не зашел ни разу.

— Думаю, тебе здесь понравится, — снова лгу я.

— Ты часто обедаешь в ресторанах, а не дома?

— Ну, не сказала бы, что часто, но да, бывает.

— Мне следовало предложить тебе выбрать ресторан.

Я только улыбаюсь, хотя тоже жалею, что он не попросил меня выбрать ресторан. Уж этот я бы точно не выбрала — никак не хочется, чтобы взгляд моего спутника постоянно блуждал по залу, оглядывая местных сучек, натянувших джинсы «Джуси» и лайкровые футболки, из-под которых выглядывают плоские животы. Я тоже могу так одеться, тело-то мое в великолепной форме, но когда достигаешь определенного возраста, тридцати пяти, скажем, то в подобной одежде выглядишь глупо. Я уже несколько лет не заглядывала ни в «Аберкромби энд Фитче», ни в «У стены». Боюсь, что если войду туда, над дверью сработает какая-нибудь сигнализация. Так и представляю, как засверкают красные огни и бездушный металлический голос проскрежещет: «СОРОК! НЕ ВПУСКАТЬ! СОРОК! НЕ ВПУСКАТЬ!»