Читать «Михаил Булгаков. Морфий. Женщины. Любовь» онлайн - страница 169

Миша в восторге, увидев на столе свежую еду.

– Ты настоящий ангел! – восклицает он. – Где тебе все удается достать, когда за душой у нас ни гроша? Не дарят ли это тебе Небеса?

Тася загадочно улыбается. У нее одна мечта – чтобы Миша закончил свою драму и не порвал ее, как предыдущие пьесы. На жизнь ушла двойная золотая цепь, до последнего звена. Рассматривая ее для формальности в лупу, ювелир вздохнул:

– Я понимаю вас, милая. Жаль было расставаться с такой дорогой вещью. Но если бы вы отдали ее мне целиком, то я заплатил бы вам значительно больше.

Тася разводит руками: мол, такова жизнь, мы думали, что она изменится в лучшую сторону.

– Фи! – брезгливо складывает губы ювелир. – Такая жизнь! С чего бы ей стать лучше! Вчера военный трибунал приговорил к расстрелу большую группу бандитов во главе с начальником угрозыска! И других, чинами поменьше, но тоже начальников! Бандитизм идет сверху! Вы когда-нибудь раньше наблюдали такое?!

Тася медленно идет домой. Она вспоминает отца, честнейшего человека, скучноватых, но верных службе податных инспекторов. Она не в силах ничего изменить в этой жизни. Ее волнует только одно: чем через неделю кормить Михаила. Он должен работать. Обязательно. Она старается садиться за стол одна, чтобы муж не видел, какую маленькую порцию она накладывает себе. На всякий случай у нее готово шутливое объяснение – ангелы едят мало, иначе они не смогут летать. Миша настолько увлечен работой, что даже не заметил, как она похудела за последние месяцы. А вот Юрий Львович обратил внимание, покачал головой:

– Муж намеренно морит вас голодом или ему нравятся худые женщины?

– Он много работает. И я тоже помогаю ему изо всех сил, – откровенно говорит Тася, – а пополнеть я еще успею. Вы не заметили, что у меня стала легкой походка? Как у балерины!

Слезкин улыбается и набивает трубку табаком.

– Я раньше курил, чтобы не растолстеть, а сейчас – чтобы забыть о голоде. Артисты стали носить предметы из театрального реквизита. Небывалое дело!

Писатель Серафимович, вторично посетивший Владикавказ в 1921 году, потом писал в «Правде»: «На станции под Владикавказом валяются на платформе, на путях сыпные вперемежку с умирающими от голода. У кассы длинный хвост, и все, кто в череду, шагают через закоченевший труп сыпного, который уже много часов лежит на грязном полу вокзала. Положение безвыходное: денег совершенно нет, пайки сокращены до минимума. Жалкие крохи, какие имеются, недостаточны, даже чтобы вывозить мертвецов». Ювелир оказался прав. Некоторые военные начальники, привыкшие убивать и грабить во время Гражданской войны, заскучали и затеяли войну между собою – крали друг у друга лошадей и даже любовниц, поджигали бани соперников, дебоширили без удержу. ЧК был вынужден издать совершенно секретный приказ, обязывающий военных начальников немедленно прекратить внутренние распри и срочно заняться военной подготовкой. Помимо этого издается приказ по гарнизону: «Ввиду участившихся грабежей, конокрадства и бесцельной стрельбы (по пьянке), особенно по ночам, объявляю, что город находится на военном положении, хождение разрешается до часа ночи. Всех лиц, появляющихся на улицах в нетрезвом виде и позволяющих себе бесчинствовать, немедленно задерживать и отправлять в ЧК».