Читать «НАС ЖДЕТ СЕВАСТОПОЛЬ» онлайн - страница 130

– Так ты, оказывается, коновал, – ахнул Гучков.

В кубрике раздался раскатистый хохот.

Рассмеялся и Глушецкий.

– Напрасно ты признался, – давясь от смеха, проговорил кто-то. – Теперь все будут думать, когда лекарства давать будешь, что лошадиную дозу отваливаешь.

Снова все засмеялись, а Лосев на этот раз рассердился.

– Ничего смешного не вижу! Ржете, как жеребцы! Вам и полагается по лошадиной дозе… Карболку буду давать…

Выждав, когда смех стал тише, Глушецкий спросил:

– Ну, как, товарищи, все ли в порядке? Или у кого беспокойно на сердце?

– А чего тревожиться, – отозвался Добрецов. – Я спокоен.

– Как поросенок в мешке, – поддержал его Логунов. – Помолчи уж…

– И неправда! – горячо возразил Добрецов. – Он думает, что раз я необстрелянный, так переживаю… А я в бой рвусь… И меня не закачало…

Гулко кашлянув, Гучков спокойно заговорил:

– Чего там скрывать, товарищ лейтенант, немножко муторно на душе. В бой идем, может, кого и недосчитаемся после. А жить каждому хочется. Однако робость-то надо на дно души прятать. Сверху должен быть долг солдата перед Родиной. Добрецов правильно поступает, что бодрится. Из него добрый вояка получится.

– В генералы метит, – насмешливо вставил кто-то.

– Генералом не генералом, а до командирского звания дослужится. Если, кроме кулаков, и голова окажется в порядке, – ядовито добавил Логунов.

«Гучков откровенно высказался, – подумал Глушецкий. – Каждый думает о бое с замиранием сердца. Это вполне естественно. Умирать никто не хочет. Но хорошо, что ребята считают неприличным показывать эти чувства перед товарищами, скрывают их за веселой шуткой».

Когда лейтенант поднялся наверх, Добрецов повернулся к Гучкову и с издевкой сказал:

– Что ты все говоришь – душа, душа… Никакой души у человека нет. Есть сердце и условные рефлексы. Нам преподаватель физиологии в спортивной школе прямо заявил, что это старорежимное слово и его надо забывать.

– Дурак ты и твой преподаватель, – оборвал его Гучков. – У душевного человека завсегда есть душа, а у такого стрючка, как твой преподаватель, может ее и не быть, а только условный рефлекс.

– Странно ты рассуждаешь, – обиделся Добрецов. – А еще член партии…

– Помолчи уж!.. Давай, Лосев, продолжай травить…

Глушецкого окликнул Новосельцев:

– Десантников – наверх, приготовиться к высадке!

Из всех люков стали вылезать люди. Вскоре на палубе маленького корабля стало тесно. Подозвав командиров взводов, Глушецкий распорядился:

– Рассредоточить разведчиков по бортам. На правый – взвод Крошки, на левый – Семененко.

Вспенивая воду, морской охотник мчался к берегу. Стал виден мыс Мысхако. Темной громадой вырастала из воды гора Колдун. До берега было еще далеко, но Глушецкий сразу определил, что в Станичке и левее ее идет бой. Взлетали вверх разноцветные ракеты, тянулись нити трассирующих пуль, рвались мины и снаряды.

Новосельцев уменьшил ход до малого и перевел моторы на подводный выхлоп. На катере смолкли разговоры, слышались лишь отрывистые команды командира корабля.