Читать «Бета-самец» онлайн - страница 103

— Мы нация старенькая, — продолжал Голеев. — Смиренно вымирающая. И на любые революции после Бори Ельцина у нас жестокая аллергия. Включая, Костя, придуманную тобой… от избытка, видимо, невостребованной учености. Дай-ка угадаю. Доктрина эээ… социоментального… — Голеев замялся, подбирая слово.

Костя вдруг перешел на Путина.

— И что, этот путинский лохотрон, ты хочешь сказать, навсегда?!

Разволновался, глаза засверкали. Голеев почесал в затылке.

— Вот читаю твои посты в интернетах, — произнес он, понизив голос и слегка подавшись вперед. — Давно хотел спросить… Ты что, действительно думаешь, что эти ваши нескончаемые разоблачения режима, твои круглосуточные посты-перепосты… знаешь, вот это вот: «Они окончательно оборзели!», «Кто мне объяснит, что происходит в стране?»… что этим можно что-то изменить? Серьезно? Так считаешь? Что более-менее сытая родина пойдет бузить из-за такой вот ерунды?

— Нет, это ты мне ответь, — потребовал Костя. — Как ты живешь с таким беспросветным пессимизмом?

Голеев развел руками:

— Насыщенно. Пятого ребенка хочу от третьей жены. Прыгаю с парашютом. Остальное тет-а-тет, ладно? И, ты уж меня прости, не собираюсь загибаться в связи с тем, что какие-то впечатлительные мудрилки диагностировали несовпадение реальности с идеалами.

— Но несовпадение смертельное!

— Опять?! — Голеев привстал, будто порываясь немедленно вмешаться. — Что ж такое! Кто на этот раз?!

— Хватит ерничать, пожалуйста.

Вот уже и Голеев вертится, говорит на повышенных тонах.

— Кто в девяносто шестом тут землю рыл? Кто мотался с ельцинской агитбригадой по городам и весям? Аж захлебывался: демократия, демократия! Кто этой зомбогазетой «Не дай Бог!», — он притопнул ногой, — весь город тогда усеял? Лохотрон ему не нравится, видите ли… Не ты ли, Костя, помогал его строить по мере сил? Или модификация сегодняшняя тебе не по сердцу? Так и лохотронам полагается апгрейд… Сам же лохонулся, до сих пор стыдно признаться. Предпочитаешь об идеалах попранных рассуждать.

— Это долгий разговор, Петя. Что было тогда, в чем суть момента… Не об этом сейчас.

— Да у тебя всегда не об этом, стоит о том самом заговорить.

Голеев откинулся на спинку.

— На ошибках, Петя, учатся. И потом, из двух зол все равно нужно было выбирать меньшее. Сегодня важно изменить общественную среду. Понимаешь? Чтобы семя упало в плодородную почву.

— Ну да, — проворчал Голеев. — Унавозить-то вы умеете. Для понравившегося семени.

Устав ютиться на подлокотнике, Топилин присмотрел себе местечко получше: между платяным шкафом и стеной у балконного проема оставалась ниша, которую занял поставленный на попа старый советский телевизор. Его, правда, пришлось освободить от лежалого тряпья, в процессе естественного перемещения вещей в жилище наскочившего однажды на мель: брючные ремешки вперемешку с наволочками и майками, нитяные перчатки, пожелтевший пуховый платок, чехол от зонта. Топилин воровато сунул тряпки в шкаф и уселся на телевизор. Кажется, никто не заметил.