Читать «Тайга мятежников любит» онлайн - страница 88

Болото еще не топило, но уже засасывало, заскорузлые деревья употнялись, гнус стоял стеной. Гиблые окна становились заметнее – на вид напоминали сухие поляны, но под ряской скрывали полную неизвестность. Скорость падала. Когда в трясину свалился Колонтарь, паника достигла апогея. Не повезло: телегу повело – заднее колесо съехало с кочки, и дребезжащая конструкция стала разворачиваться. Он бросился в сторону, чтобы не попасть под колесо, нога поехала по скользкой траве, ухватиться оказалось не за что. Субботин поздно среагировал. Шест выскользнул – обычно бросаешь на воду, подтягиваешься и какое-то время не тонешь. А тут – совсем беда, с одной-то рукой. Он ухнул целиком – с вещмешком, карабином, забинтованной конечностью… Пару раз всплывал – глаза изумленные, неверящие. Забурлила воронка. Далеко. Шестом не достать. Да и не догадается… Он так и не понял, что толкнуло в спину. Бросил карабин под ноги – эх, прощай, жизнь малиновая… Оттолкнулся от кочки и с криком:

– Шест в воду, Петруха! – сиганул в трясину.

Тухлая жижа накрыла с головой. Ужас овладел – пещерный… С головой в дерьме и то слаще. Чувствуя, что задыхается, вытянул обе руки – стать связующим звеном между Петрухой и Колонтарем. «Идиот! – забилось в мозгу. – Петруха же не силач! Как ему утянуть двоих?..»

Поймал «утопленника» за шиворот, зафиксировал хватку. Завозил правой рукой: шест сегодня будет или нет?! Петруха, видимо, решил отличиться – тыкал шестом, как драгун багинетом, – по печени ударил, по глазу. Додумался… Субботин сцапал шершавый ствол, сжал до судороги, дернул: мол, готово, на крючке.

Человек за гранью способен на многое. Силы растут в разы. Петька устоял – не свалился третьим в компанию. А потом примчался, бросив пулемет, Арцевич. Тянули, разрывая жилы. Ревели, крыли матом. Вытянули. Не настал еще час Субботина. Не успел наглотаться. Колонтарь попил достаточно водички, но откачали, помяв грудную клетку. Передохнули на косогоре, выжали одежду. Петруха икал, умудряясь при этом важно сопеть. Колонтарь дрожал, приходя в себя. Субботин вслушивался в завывания организма – не схватил ли какую инфекцию?

– Спасибо, Яков Михайлович… – отхаркавшись, прохрипел Колонтарь. – Из хреновой истории вытянул…

– Из слишком хреновой, – согласился Лева Рыбский. – Прошел слух, что ты помер. Ну и как там – босым перед вечностью?

– Не помню, – растерялся Колонтарь. – Последнее было – осенил себя знамением… и концы в воду.

– Так мы еще и верующие, – обрадовался Рыбский.

– Да не… – замотал спутанными вихрами Колонтарь, – какой же я верующий?.. Просто свет клином сошелся… взыграло во мне что-то…

Взыграло, судя по всему, не напрасно. Прошли еще немного, и Субботин понял, что в трясине было лучше. Болото кончилось, стартовал неровный подъем. Средь осин и карликовых ив уже плясали белые березки, люди оживленно переговаривались… Откуда-то с фланга, из дремучего кустарника, застучали выстрелы!