Читать «Воспоминания. От крепостного права до большевиков» онлайн - страница 33
Н. Е. Врангель
Репертуар, всегда один и тот же, был небогат, но и публика была неизбалованная, и шутки мишки всегда вызывали неподдельный восторг.
— А покажи, мишка, как малые ребята в огород ходят горох воровать?
И мишка с опаскою, оглядываясь по сторонам, на брюхе ползет вперед.
— А как старые бабы на барщину ходят?
И медведь кряхтел, ворчал, хромал, не двигался с места.
— А как с барщины домой спешат?
И медведь со всех ног вприпрыжку бежал обратно.
Первый акт окончен. Сейчас начнется самое интересное.
— А как молодухи в зеркало глядят?
Мишка охорашивается, крутит усиленно задом, — коза топчется на месте, с ним заигрывает.
— А как милуются с суженым?
И коза его тыкает рогами, мишка ее отстраняет лапами, потом они обхватываются и борются, пока один не падет наземь. Глядя на эту сцену, все одинаково счастливы.
Представление окончено. От хозяина поместья мишке в награду дают несколько крынок молока и краюху хлеба, вожаку мелкую бумажку, козе двугривенный, и их отправляют спать на двор. А утром они уходят и шагают дальше, по всему пространству России.
Рекруты
Другое зрелище, но уже трагичное, — была «сдача» в солдаты, то, что потом называлось набором. Тогда солдат служил тридцать пять лет, уходил из деревни почти юношей и возвращался дряхлым стариком. Служба была не службою, а хуже всякой каторги; от солдат требовали больше, чем нормальный человек может дать. «Забей трех, но поставь одного настоящего солдата» — таков был руководящий принцип начальства. И народ на отдачу в солдаты смотрел с ужасом, видел в назначенном в рекруты приговоренного к смерти и провожал его, как покойника. Выбор, кому идти, у большинства помещиков, я говорю о хороших, был предоставлен самому сельскому обществу. Но все-таки список представлялся барину и нередко им изменялся. Хороший исправный элемент заменялся лодырями или просто неугодными ему лицами, и поэтому до последней минуты никто не знал, кто будет «забрит».
Но вот настал роковой день, и бургомистру объявляется, кого сдать. Опасаясь, что несчастный наложит на себя руки или сбежит, его связывают, забивают в колодки, сажают под караул и, дабы его утешить, дают напиться допьяна. У избы, в которой находятся арестованные, толпится вся деревня. Раздается плач и причитанье жен и матерей. В избе пьяные люди поют диким голосом, ругаются и рыдают.
Но самые тяжелые сцены происходят при отправке.