Читать «Волгины» онлайн - страница 151

Кузьменко нетерпеливо покосился на висевшую на стене карту Украины и Дона, и этот взгляд, полный беспокойства, навел Павла на мысль, что не ради обычных наставлений вызвал его директор треста.

Так и случилось: Иван Капитонович сердито, даже мрачно взглянул на Павла и вдруг словно с плеча рубанул:

— План эвакуации у тебя готов?

Брови Павла удивленно поднялись: осенний сев и вдруг — эвакуация? Не шутит ли директор?

— Чего ты тут не понимаешь? — насупился Кузьменко. — Ты думаешь, что плана эвакуации и расстановки сил, на всякий случай, не нужно? Или ты будешь составлять план, когда…

— Да не подойдет он, Иван Капитонович. Откуда вы взяли? — горячо запротестовал Павел.

Ни о каком плане он, конечно, и не помышлял. Да и заикнуться об этом считал позорным паникерством, трусостью. Ведь враг-то еще далеко? Да и не один Павел — все так думали в совхозе! Он смутно улавливал смысл речи Ивана Капитоновича:

— Это тебе не первый день войны… Теперь нас не застанешь врасплох. И таких храбрецов, что не готовы ко всяким неожиданностям, мы уже узнали. Пока враг далеко, они храбрецы, а как только порохом завоняло, они хватают что попало и драпают без оглядки первыми… Отходить надо по заранее продуманному плану, и каждое предприятие должно иметь такой план… Чтобы, в случае новой беды, спокойно и организованно сняться и временно отступить… Конечно, совхоз не должен прерывать своей работы. И сеять должен, как всегда, и под зябь пахать. Стране нужен хлеб. Люди должны думать о будущем. Но совхоз может очутиться в прифронтовой полосе. Поэтому все должно стоять на колесах. Многое уже сейчас должно находиться в походном состоянии…

Иван Капитонович многозначительно подчеркнул:

— В походном, запомни. Как в армии. Никакой беспечности и расхлябанности. Совхоз на военном бивуаке. Никто не может сказать тебе, когда этот бивуак кончится. Может, тебе и не придется сниматься. Ну и дай бог! Но чтобы спокойно сеять хлеб, нужно все предвидеть и быть начеку. Это ты должен зарубить у себя на носу.

— Понятно, — вздохнул Павел.

— Ну вот… И не забудь ни одного слова из того, что я тебе сказал. А теперь получи инструкции.

Иван Капитонович протянул руку к кнопке звонка. Вспотевшие рябинки на огрубелом лице его вдруг словно растворились в неожиданно мягкой улыбке.

— Да ты не теряйся. Ну, вот уже и повесил нос. Ведь план — это еще не эвакуация…

Отягченный сознанием еще небывалой ответственности за людей и за дела в совхозе, Павел вышел из Зернотреста. Впервые он почувствовал себя так, будто его поставили на один из самых трудных участков военного фронта. Каждая мелочь на улице, напоминавшая о приближении врага, сейчас же заставляла его думать о совхозе. Полученные инструкции, лежавшие в боковом кармане пиджака, словно жгли его сердце. Он не заметил, как вышел на главную улицу.

Знакомый голос окликнул его. Павел рассеянно обернулся и увидел своего старого сослуживца по прежней работе, Федора Даниловича Голубовского, секретаря Н-ского райкома партии. Широкоплечий, с внешностью борца, Голубовский славился на всю область досрочным выполнением всех кампаний. Лицо его с узкими желтовато-серыми, как у беркута, глазами обливалось потом. Он поминутно вытирал высокий, с залысинами лоб громадным носовым платком. Военный косном цвета пожелтевшей травы и сапоги с низкими голенищами были покрыты пылью.