Читать «Волгины» онлайн - страница 142

— Как ты? Откуда? Да что же это такое? Да не может быть! — восклицали они, перебивая друг друга и все еще не веря этой встрече.

— Как ты попала, Таня, в армию? Когда ты успела? А как же институт? Ведь я ничего не знаю…

— А ты как? Политрук… Ох, боже мой… — Алешка, милый! Да я ни за что не узнала бы тебя в военной форме. И какой ты стал… И лицо не такое. А здесь Тамара… Тамару помнишь? Тамара! Тамара! — кликнула она.

Тамара подбежала к ним, всплеснула руками и онемела от изумления…

Коротки фронтовые встречи, но еще короче была эта встреча на безвестной прифронтовой станции. Рота Алексея уже построилась и втягивалась в лес. Медсанбат тоже почти заканчивал выгрузку.

— Где же ты? В какой части? — жадно всматриваясь в лицо брата, сверкая глазами, казавшимися еще более яркими на смуглом огрубевшем лице, спрашивала Таня. — Где Кето? Где ребеночек? Живой, здоровый? Куда же ты их отправил? К нам, домой, или к матери?

Алексей назвал часть, входившую в ту же дивизию, что и медсанбат Тани.

— Значит, мы будем близко друг от друга! — подпрыгнула от радости Таня. — Алешка, родной мой… Ну, говори, где же Катя?

Алексей крепко сжал руку сестры, склонил голову. Времени для разговора оставалось обидно мало, раздумывать было некогда: надо было или сказать правду; или унести ее с собой туда, откуда можно и не вернуться. Но сестре, от которой ему всегда было стыдно скрывать даже самое плохое, он мог сказать, и он ответил сухо и коротко:

— Катя умерла в Минске. Она была ранена в Барановичах при бомбежке. О Леше пока ничего не слыхать. Наверное, пропал где-нибудь…

Таня, бледная, смотрела на брата, широко раскрыв глаза. Алексей коротко рассказал о последних часах жены.

— Но имей в виду, Танюша, я не только поэтому решил идти в армию. Не только поэтому… Я не могу тебе объяснить. Я не мог иначе, ты понимаешь, не мог.

В эту минуту одинаковое выражение было на лицах Алексея и Тани, и сходство их было особенно разительным.

— Я понимаю тебя, — тихо сказала Таня. Бледность медленно отливала от ее щек. — Мой бедный Алешка… Братец… Я все понимаю.

Она обняла его, заплакала.

— До свиданья, Танюша! Я думаю, мы будем часто видеться, ведь мы в одной дивизии, — сказал Алексей и, поцеловав сестру, побежал в лес догонять свою роту.

13

Спустя неделю после того, как советские войска оставили Минск, по глухой лесной дороге, залегавшей в немецком тылу, шли на восток два русских солдата. Вернее, это уже не были солдаты: так мало осталось в них от прежнего воинского вида. Оба в разбитых веревочных лаптях, в серых войлочных шляпах, они шагали молча и сосредоточенно, как люди, давно втянувшиеся в ходьбу и прошедшие не одну сотню километров.

У обоих за плечами висели тощие котомки, оба обросли дремучими, сивыми от пыли бородами.

Один — высокий, сухоплечий, жилистый и более легкий в движениях — шел твердой поступью, точно отмеривая собственные шаги суковатой неоструганной палкой, другой — низкорослый, с вяло опущенной, как вызревшая подсолнуховая шапка, головой — тянулся позади усталой развальцей и тяжело дышал.