Читать «Гибель богов» онлайн - страница 2

— Если будет сражение, мы не вернемся домой, — говорит Свенельд. Его седеющая борода развевается по ветру, лицо сурово. Он не боится смерти, он просто готов к тому, что будет. По верованиям русов, погибшие в бою воины потом всю вечность будут наслаждаться пивом и объятиями ласковых девушек и нежных юношей.

— В этом поединке — наше спасение, — говорит боярин Блуд, и губы его дрожат. В отличие от Свенельда в нем больше фантазии, он боится смерти.

— Или гибель.

Муромский и эрзянский князья молчат. Муромский Овтай накануне легко ранен в бедро и сражаться не может, хоть ему и обидно. Эрзянский Тюштя — уже немолод.

А вот и богатырь из булгарского стана. Он выезжает вперед на своем скакуне, и на широком скуластом лице его играет самодовольная улыбка. Он сильнее всех в войске. Он — самый умелый и мужественный воин. Его послал сам эмир, да хранит его всемогущий Аллах. Он победит любого!

Видно, он знатного происхождения: на голове стальной шлем, сверкающий на солнце, кольчуга из мелких колечек — самая прочная. В одной руке — железная булава на длинной ручке, усеянная острыми шипами. Во второй — меч из дамасской стали, отливающий синевой.

Из вражеских рядов с восторгом кричат его имя — Мухаммед. Богатырь Мухаммед — лучший воин эмира Абдаллаха — повелителя Булгарии, вождя правоверных. Сейчас он убьет своего противника, а потом для всех начнется главный восторг — победоносное сражение, в котором можно зарезать пришельцев — нас.

А кто же пойдет от нас? Кто станет нашей единственной надеждой?

— Мухаммед! Мухаммед! — кричат со своей стороны булгары, и барабаны ритмично ухают в унисон воплям.

— Я пойду, — говорит Свенельд, потряхивая мечом в руке. Его глаза сверкают.

— Ты старый, — возражает Блуд. — Раньше ты мог победить любого богатыря, но это время прошло.

Глаза Свенельда потухают, в них царит растерянность. Блуд прав, с его словами не поспоришь.

Справа и слева от нас — ряды наших воинов. Они готовы сражаться и умереть. Но никто не хочет этого. Люди волнуются, переговариваются, смотрят на нас — своих вожаков. Вот выкрикивают имя Неждана из Переяславля — славного воина. Вот кричат про Драгомира — рослого красавца, из моих ближних дружинников. Слов нет, оба — прекрасные воины…

Мухаммед проезжает вдоль наших рядов, волнуя коня — тот приседает и словно вытанцовывает что-то. Кажется, вместе с булгарским богатырем даже его лошадь смеется над нашей растерянностью.

Крики с той стороны усиливаются. Это становится нестерпимым — над нами издеваются! Враги думают, что мы испугались и у нас нет достойного противника для их Мухаммеда.

А у нас и правда, кажется, нет. Нет бесспорного кандидата в спасители.

Но вот что-то произошло, и ропот наших воинов вдруг смолк. Ряды расступились, и вперед вышел человек в белой рубахе, вышитой по вороту, в грубых кожаных штанах, с обритой головой, как у всех русов. Только длинный чуб небрежно заброшен за правое ухо.