Читать «Жизнь без головы» онлайн - страница 36

На самом деле слепые друзья автора уверяют его, что очень ясно воспринимают отсутствие головы и тела и присутствие своей истинной Природы как Пустоты, или Пространства, или Емкости для всего воспринимаемого, включая «телесные» ощущения любого вида. В этом путешествии путешествий у зрячих нет никаких преимуществ перед слепыми. Истинное видение, вечное видение доступно каждому.

Для всех нас эта двунаправленная медитация в сущности одинакова, каким бы смыслом мы ее ни наделяли. Система всегда двусторонняя, но абсолютно асимметричная. Птичий крик падает в Безмолвие здесь, вкус клубники чувствуется на неизменном фоне Безвкусия, тот ужасный запах возникает по контрасту с этим постоянным отсутствием запаха, с этой Свежестью и так далее. Точно так же наши мысли и чувства появляются только на пустом экране здесь, который дзэн называет не-умом, и уходя не оставляют на нем никаких следов. И когда я «противостою» тебе, твое лицо там появляется перед моим отсутствием лица здесь — лицом к не-лицу — что бы я ни вбирал в себя, я должен быть свободен от этого: чтобы наполнить чашку водой, она должна быть пуста. Разница громадна. Но это не значит, что, практикуя нашу двунаправленную «медитацию для рынка», мы думаем обо всем этом. Мы просто стараемся не терять связь с Отсутствием себя.

Все это показывает, как многочисленны и разнообразны дороги Домой и что слепые, как и глухие, ничуть не менее приспособлены путешествовать по нашему Пути. Однако зрячим, в отличие от остальных, помогают некоторые помощники. (Это и не удивительно. Ведь не просто так просветленных называют видящими, а не слышащими, нюхающими или прикасающимися — и, уж конечно, не думающими! Зрение естественным образом стало царем чувств: одновременно направленное внутрь и наружу, оно — заклятый враг туманного, праоткрыватель Очевидного.) В следующей подборке из множества ожидающих нас осознаний (если они покажутся более приземленными и, местами, более смешными, чем духовные, это только к лучшему!) будет легче отличить менее важные, зависящие от внешнего видения, от более важных, от него не зависящих.

1. Внешне я кажусь объектом, движущимся в Пространстве. На самом деле я само недвижимое Пространство. Идя по комнате, я смотрю вниз, и моя голова (не-голова) — бесконечная пустая Неподвижность, в которой болтаются эти руки и ноги. Ведя машину, я смотрю вовне, и мое человеческое тело (не-тело) — та же Неподвижность, в которой целая местность тасуется, как колода карт. Выходя на улицу ночью, я смотрю вверх, и мое земное тело (неземное тело) — та же Неподвижность, в которой эти небесные тела кружатся и танцуют. (Нет, я не могу найти здесь голову, поворачивающуюся вправо-влево, вверх-вниз!) И, наконец, самое важное: я «слепну» (закрываю глаза, говорят они), и мое тело Вселенной (тело не-Вселенной) — та же самая бесконечная пустая Неподвижность, раскрывающая себя как недвижимый не-ум, чье ментальное содержание отказывается оставаться неподвижным даже мгновение. Помимо подтверждения нашего истинного Я, этот аспект нашей подчиненности Очевидному — нашего двунаправленного смотрения, нашей медитации для всех времен года — убирает спешку из «спешки современной жизни», или, скорее, из того, кто думает, что спешит. Он не продвигается ни на дюйм. Вся его суета иллюзорна. Единственный возможный способ успокоиться — перестать игнорировать место, где он всегда пребывает в покое, где Покой, превосходящий всякое понимание, так ослепительно самоочевиден. Этот вожделенный покой, который, как ему кажется, всегда его избегает, находится в самом его центре, моля о том, чтобы его заметили!