Читать «Кавказская слава» онлайн - страница 88

— Жду вас в номере. Не оборачивайтесь, подождите несколько минут и спокойно возвращайтесь в трактир.

Когда Сергей вошел в комнату, Георгиадис уже сидел в кресле, поставив цилиндр на пол, оперев скрещенные ладони на длинную черную трость с желтым костяным набалдашником. Изделие было с секретом: внутри его покоился узкий острый клинок, легко выходивший из деревянных ножен при малейшей необходимости. Новицкий знал об этом, поскольку и сам не расставался с таким же.

— Что с Ермоловым? — спросил он без лишних вступлений, пока Сергей опускался еще на кожаную подушку дивана.

Новицкий отрапортовал с такой же экономией слов.

— Хорошо, — кивнул Артемий Прокофьевич. — Очень хорошо. Путь мы выбрали правильный. О чем еще Рыхленский вас спрашивал?

— Знаком ли я с генерал-адъютантом Чернышевым. Ответил, что о таком далее не слышал.

Георгиадис выдержал паузу, не сводя глаз с Новицкого. Тот в свою очередь разглядывал собеседника, испытывая того немым вопросом. Но Артемий Прокофьевич уклонился от прямого ответа.

— Вполне могли и не знать. Когда вы в гвардии служили, Александр Иванович был таким же офицером, да еще в кавалергардском полку. Когда же приблизился ко двору, вы уже дрались в Турции. Да и в ваши брянские чащобы вести от двора вряд ли доходят. Нет, подозрений быть не должно.

— А в каком качестве я должен знать Чернышева сейчас?

— Генерал-лейтенант русской армии, один из ближайших помощников и советников императора Александра. Для отставного гусарского ротмистра и коллежского асессора таких сведений более чем достаточно. С Рыхлевским будьте осторожны. О нашем знакомстве он, конечно же, осведомлен, но об остальном может только догадываться. Пусть ломает умную голову.

— Ермолов?

— Тоже, должно быть, догадывается. Он же не глух, слышал, о чем спрашивал вас правитель его канцелярии.

— Почему же он согласился меня принять?

Георгиадис усмехнулся:

— А почему он взял и Рыхлевского? Алексей Петрович хорошо знает и армию, и двор, и многое другое, что именуют государственной службой. Вполне мог рассудить и так, что все равно не оставят его без надзора, так уж лучше он будет знать наверное, чьи глаза следят и чье перо пишет. Но нам с вами необходимо прежде всего развязать узел куда более существенный. Вы решительно собрались предложить руку и сердце вашей родственнице?

Новицкий вспыхнул и начал уже привставать, но холодный взгляд визави словно пришпилил его к обивке.

— Я предполагал, что это мое личное дело, — процедил он, с трудом размыкая зубы.

— Что касается вашего сердца — да. До тех пор, пока оно сохраняет верность присяге. А вот рука ваша, и тем более голова уже, Сергей Александрович, принадлежат не вам одному. Да что же я вам объясняю! Будь вы по-прежнему гусарский ротмистр, вам пришлось бы непременно представить вашу невесту офицерскому собранию и ждать решения ваших товарищей.

— Я уверен, что фрейлина ее императорского величества…

— Не нанесет урон чести любого полка армейского или гвардейского, — подхватил Артемий Прокофьевич с любезной улыбкой. — Не могу оспаривать очевидные вещи. Но наша с вами деятельность требует иной, более строгой оценки. Я не буду спрашивать вас, на какие средства вы собираетесь содержать супругу, привыкшую к роскоши императорского двора. Уверен, что вы сами уже задавались этим вопросом. Но есть еще и привходящие обстоятельства. Для успешного исполнения наших обязанностей нам с вами надобно быть людьми как можно более незаметными.