Читать «В тебе моя жизнь...» онлайн - страница 678

Толстая деревянная дверь распахнулась, и солдат отступил в сторону, пропуская вперед даму, что опустила в его подставленную ладонь несколько монет.

— Благодарствую, барыня, — снял фуражку тот и поклонился, а потом повернулся к Сергею. — Ваш выскоблагородие, тут дама к вам. Пять минут, не более. Более не могу никак.

Женщина кивнула солдату и прошла в камеру. Тяжелая дверь за ней захлопнулась, с лязгом затворились запоры.

Сергей замер на месте, даже дышать, казалось, забыл, наблюдая, как хрупкая невысокая фигура в траурном облачении медленно движется к нему. Рука, обтянутая черным кружевом, откинула вуаль с лица, и на Сергея устремился взгляд серо-зеленых глаз Марины, блестевших странным блеском ныне. Не пролившиеся слезы, заметил он, когда она приблизилась к нему из мрака камеры, ступила в луч солнечного света, что падал ныне из оконца поверх его головы.

— Кто тебе сказал? — спросил он глухо, переводя дыхание. Она замерла на миг, а потом вскинула высоко подбородок. Что-то надумала, сразу же определил Сергей, успевший узнать все ее повадки. Или сейчас ринется в наступление на него. Он не ошибся. Марина резко проговорила:

— Жюли. И не вини, что она открылась мне. Полагаю, сам ты хотел, чтобы я узнала… узнала о свершившемся из Петербургского вестника после? Как мило и как заботливо с твоей стороны!

— Я хотел тебя оградить…

Но Марина не дала ему договорить. Метнулась быстро к нему, встала рядом, чтобы видеть выражение его глаз, ведь до этого ей мешало солнце, что светило ей прямо в лицо. Теперь, когда она стояла подле него, он ясно видел, как она разозлена — ее ноздри так и раздувались в такт ее тяжелому дыханию.

Сергей невольно залюбовался ею, потерявшись на мгновение в пространстве и времени, едва его обоняние уловило слабый запах ее духов, едва заглянул в эти глаза, что затянули его словно в омут. Марина похудела со дня их последней встречи, но легкий загар, который она приобрела за это время в деревне, устранял видимость болезненной худобы. Если бы не выражение глаз — горестное, едва укрывавшее в своей глубине боль, что она перенесла и до сих пор испытывает, он бы ни за что не подумал, что жизнь этой красивой хрупкой женщины в последнее время была полна душевных страданий.

— Не надо меня ограждать отныне! Ни от чего, слышишь? Отныне я сама решаю, что мне следует знать и как следует поступать! — горячилась она, так и сверкая глазами.

Сергей поднял шутливо руки вверх, будто признавая свое поражение, а потом спросил:

— Как ты, милая? Как твое здравие? Как Элен?

— Я уже почти оправилась, — нехотя сменила Марина тему разговора, пойдя у него на поводу. — А Элен в отличном здравии. Дети — блаженные существа, они не ведают всей глубины горя. Иногда я завидую ей в том, ведь эта боль так остра… Я иногда ловлю себя на мысли, что все это мне просто приснилось, что он на маневрах, занят и не может писать. А потом я иду к церкви и захожу на кладбище, понимаю, что вовсе не сплю. Его более нет…