Читать «Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?» онлайн - страница 209

29 сентября 1939 г. командир 487-го стрелкового полка 143-й стрелковой дивизии Белорусского фронта потерял в ходе наступления связь с артдивизионом, но разве не теряли ее (и притом практически всегда!) и «предрепрессионные» командиры полков и батальонов Белорусского округа? Как мы показали в главе 1, из контекста, в котором содержится приводимое ниже утверждение годового отчета БВО от 15 октября 1937 г., видно, что описанная ситуация имела место и до начавшихся в июне массовых репрессий: «Основы организации взаимодействия в начале боя комсостав усвоил, но при развитии боя в глубину, как правило, все рвется, пехота вынуждена вести бой только своими средствами или временно его прекращать для восстановления нарушенной связи с взаимодействующими с ней средствами усиления»⁴⁴. (В бою 29 сентября 1939 г. 2-й батальон 487-го полка выбрал, как мы видели, второй из этих вариантов: не будучи поддержан артиллерией и расстреливаемый огнем польских гаубиц и пулеметов, он отошел…)

Штабы 3-й армии и Украинского фронта в сентябре 39-го не умели использовать для передачи приказов радиосвязь, но, согласно директиве наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г., «органы управления» такого уровня не умели «планово и правильно использовать все средства связи» и тогда. По этой причине, замечалось в директиве, в ходе операций «в динамике боевых действий в большинстве случаев связь нарушается»…⁴⁵

Командующий и штаб 3-й армии Белорусского фронта в сентябре 39-го работали крайне медленно, но, согласно годовому отчету БВО от 15 октября 1937 г., «медленное принятие решений» и «несвоевременное доведение» их до войск «продолжали оставаться» «общим слабым местом» командиров и штабов еще с «дорепрессионных» времен⁴⁶…

2. ВОЙСКА (пехотинцы)

Накануне похода в Польшу войска Белорусского и Украинского фронтов были пополнены большим количеством бойцов, призванных из запаса, а во вновь сформированных стрелковых дивизиях этот мало– или вовсе не обученный контингент вообще составлял большинство. В результате, по докладам ряда командиров – участников польской кампании, отдельные части представляли собой «неуправляемую толпу», а боеспособность войск была «понижена»⁴⁷. В немногих серьезных полевых боях польской кампании РККА, прошедших в конце сентября – начале октября 1939-го в Полесье и Подляшье, слабая выучка бойцов и подразделений советской пехоты проявилась достаточно заметно. Так, при столкновении 28 сентября 58-го стрелкового полка и разведбатальона 52-й стрелковой дивизии 5-й армии Украинского фронта с частями бригады КОП «Полесье» и батальоном КОП «Клецк» из оперативной группы «Полесье» между Западным Бугом и озером Пулемецкое (восточнее Влодавы) «призванные по мобилизации» красноармейцы стали просто «разбегаться по лесу». Правда, около сотни бойцов срочной службы сумели отразить натиск поляков, но другие бои, прошедшие 28–29 сентября в районе Влодава – Шацк, показали, что в целом личный состав 52-й дивизии все-таки «оказался не готов к ожесточенному сопротивлению противника»⁴⁸… 143-я стрелковая дивизия 4-й армии Белорусского фронта в боях, проведенных ею 29–30 сентября в районе Парчева с 60-й пехотной дивизией поляков, ухитрилась (по польским данным) потерять 200 красноармейцев пленными⁴⁹. В обстановке победоносного похода такие потери могут быть объяснены только слабой выучкой бойцов (сдачу в плен из-за нежелания воевать предположить трудно: ведь всем было ясно, что в ближайшие дни кампания закончится полным поражением поляков и сдавшиеся им вновь окажутся во власти большевиков, которые, конечно, не замедлят подвергнуть «изменников» репрессиям⁵⁰). Слабая обученность бойцов 143-й видна и из того, что разведчики 2-го батальона ее наступавшего 29 сентября на Парчев 487-го стрелкового полка не могли заметить противника до тех пор, пока он не начал расстреливать советские цепи практически в упор!