Читать «Незамеченное поколение» онлайн - страница 192

Лагерь Дора был страшный лагерь. В 1944 году Бухенвальд поставлял в Дору живую силу. Нам говорили, что в 1944 г. из 1000 человек через 2–3 недели оставались живыми 200 человек, и то больные, остальные погибали от непосильного труда, скверного питания, обращения, отвратительных жилищных и санитарных условий. В то время (1944 год) в Доре строились подземные заводы для V-1.

Заключенные в Бухенвальде боялись отправки в Дору.

Люди в жизни крайне небрежны друг к другу. Мы обычно, проходим мимо людей, не замечая их, потому, что они не представляют ничего примечательного — ни по внешности, ни по манере говорить: простые, обыкновенные люди, скромные, застенчивые. Таким был отец Дмитрий в жизни. Он был простой священник, не отличавшийся ничем от других. А между тем это был замечательный человек и священник. В чем же его замечательность? Я знал Диму Клепинина, а затем отца Дмитрия в течение 23 лет и узнал и понял его по-настоящему только за год до его смерти. Мы провели вместе около года в лагере Компьен. Без преувеличения скажу, что год, проведенный с ним, для меня была милость Божия; я не жалею этого года.

Основные последние вопросы жизни человек решает сам лично и только Бог может в этом помочь — Бог открывается человеку. Но из опыта с о. Дмитрием я могу спокойно утверждать, что Бог может говорить и через человека. Из опыта с ним я понял, какую огромную духовную, душевную, моральную помощь может оказать другим человек, как друг, товарищ и духовник. При помощи о. Дмитрия, а, может быть, и сам его простой образ, дал мне ответы на многие мучительные вопросы жизни, которые казались раньше неразрешимыми, или были простыми упражнениями ума, не претворенными в жизнь. Сейчас, на свободе, я часто скорблю о постепенной утере того, что Бог мне дал получить от о. Дмитрия.

В чем дело? Очень трудно объяснить все это, особенно же раскрыть внутренний образ и мир другого человека. Отец Дмитрий был человек глубочайшей веры в Живого Бога, именно Живого Бога. Я думаю, что есть вера в Бога, как отвлеченное, не живое понятие. Такая вера в приложении к жизни бывает иногда страшной, более того, такая вера может быть разрушительной, особенно для другой души. Дело в том, что живое отношение к Богу у отца Дмитрия непосредственно, просто переключалось в жизнь — к живому человеку — особенно к несчастному, ко всякой душе, «скорбящей и озлобленной». В этом у него было много общего с покойной матерью Марией.

Мне скажут, что каждый христианин и священник должен так поступать. Верно. В том-то и дело, что мы, называющиеся христианами, так не поступаем. Те, кто знал отца Дмитрия, согласятся с тем, что о. Дмитрий отдавался другому человеку без остатка и это было связано с его отношением к Богу — как Творцу, Живому Богу, Богу Любви. Другими словами, это была та самая любовь, о которой говорит св. Иоанн: «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Иоанн. 15,13).