Читать «Новый Мир ( № 1 2000)» онлайн - страница 154

Для меня, как для пастыря, слишком очевидно то влияние, которое оказывают деятели культуры на толпу. Если человек, который всю жизнь был вне Бога, смог открыть этого Бога при помощи чьего-то таланта, так это — честь и слава. Только нужно, чтобы артист был бы артистом, а не торгашом , чтобы он не торговал своим Богом данным талантом, надо, чтобы он был — Деятель, чтобы он был действительно Творец. Артист должен быть артистом в Господе, тогда он — Апостол.

Поэтому лично я ко всем деятелям культуры, будь то писатели, художники, скульпторы, музыканты, композиторы, артисты балетные, оперные, отношусь с великим уважением, потому что я чувствую, что они помогают мне в моей пастырской деятельности. Сколько людей пришло к Богу, потому что их привел чей-то талант!

* * *

Первые похороны, в которых я принимал участие, были похороны Федора Ивановича Шаляпина. Я был совсем молодой дьякон, а наши “киты”, маститые протодьяконы, боялись, что мой слух может подвести, что я могу попасть “не в тон” хору. Шаляпинские похороны, конечно, должны были быть “по камертону”, чтобы никакой фальшивой ноты, никакой “бемоль” не проскользнул бы. Они мне не дали ни одной ектинии, и моя роль сводилась к тому, что я с кадилом ходил вокруг гроба и молча совершал каждение. Но я принял участие в отпевании.

Потом я предпринял попытку перевезти его прах к нам на русское кладбище Сен-Женевьев, потому что он был похоронен на мало кому известном кладбище в пригороде Парижа и могила его была совершенно запущена, потому что с началом войны его вдова и дети уехали в Соединенные Штаты. Появлялись статьи в газетах: “Позор! Могила Шаляпина забыта...” Приезжали люди: “Где могила Шаляпина?” — никто не может сказать. Уже потом приезжали в Париж Андроников и Солоухин — хотели повидать могилу Шаляпина. Но и им никто не мог сказать, где она находится.

Мы тогда обратились к его вдове Марии Валентиновне с предложением перенести захоронение на русское кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. На что Мария Валентиновна ответила: “Нет-нет! Он сам выбрал это место, и тревожить его не будем!” Так оно все и осталось.

А когда я приехал сюда, побывал в Новодевичьем монастыре и увидал могилы Собинова, Неждановой, Станиславского, понял, что могила Шаляпина должна быть именно тут, а не где-нибудь в другом месте. И поднял эту кампанию. Обратился за помощью к Ивану Семеновичу Козловскому, который сразу подхватил это дело. Но тут мы столкнулись с серьезной проблемой: по французским законам перевезти человека с одного кладбища на другое можно только при согласии всех потомков. Дети от первой жены, конечно, все были “за ” . Но вот из дочерей от второй жены две ничего против не имели, но третья, графиня Шувалова (об этом писал Зильберштейн в “Огоньке”), поставила условием своего согласия на перевоз тела отца частичную компенсацию того, что большевиками было реквизировано в имениях. Это было настолько неприлично...