Читать «Государь всея Руси» онлайн - страница 64

11 июля в Москву явился Бочюка — новый посол Ахмата. Как всегда, посла сопровождали большая свита и купцы с товарами. После прошлогоднего конфликта хан решил сделать шаг к примирению. Но миссия Бочюки носила особый характер» — он «приехал звать великого князя «ко царю в Орду». Это «приглашение» имело принципиальное политическое значение. Как известно, Иван Васильевич в отличие от всех своих предшественников на великокняжеском столе ни разу не ездил к хану — ни до, ни после вокняжения. Это было само по себе крупнейшим нарушением исконной традиции русско-ордынских отношений, означало, по существу, непризнание ханского сюзеренитета над Русью. И вот теперь Ахмат решил напомнить своему русскому «улуснику» о его подчиненном, зависимом от хана положении. Тому предшествовали крупные внешнеполитические успехи Ахмата. Он вторгся в Крым, разгромил Менгли-Гирея и поставил во главе Крымского ханства своего родича Джанибека. Победа над Крымом и его фактическое объединение с Ордой вдохновили Ахмата на предъявление достаточно жестких требований к Руси.

Почти два месяца провел Бочюка в Москве. Обратно в Орду он выехал вместе с русским послом Матвеем Бестужевым. Верный своей тактике, великий князь не отказывался от переговоров, Но о его поездке в Орду с изъявлением покорности хану не было и речи. 6 сентября 1476 г. жители столицы видели отъезд последнего ордынского посла...

В конце сентября в Москву приехал Амброджо Контарини. Венецианский посол к персидскому шаху Узун-Хасану возвращался домой через Русскую землю и пробыл в Москве около четырех месяцев. Записки о его путешествии, изданные несколько лет спустя в Венеции, дают уникальную возможность посмотреть на Русь и ее государя глазами современника-итальянца. Гак, мы узнаем, что у великого князя «был обычай ежегодно посещать некоторые местности своей страны»: в 1476 г. его поездка заняла три месяца. Наблюдательный посол оставил описание «города Московии». Кремль показался ему деревянным — так много было деревянных заплат и вставок в старинных белокаменных стенах, а Москва — большим деревянным городом, раскинувшимся по обоим берегам реки и соединенным многими мостами.

Русская столица поразила Контарини обилием и дешевизной продовольствия — хлеба, мяса, птицы. Всю зиму эти товары продавались в лавках прямо на льду Москвы-реки. Здесь же продавались дрова и сено, устраивались конские бега и другие увеселения. Поразили венецианца и морозы, из-за которых русские, как ему показалось, «по девять месяцев в году не покидают своих жилищ». Контарини обратил внимание на размах русской торговли с Европой. Всю зиму в Москву приезжают купцы из Германии и Польши, скупая основной экспортный товар — меха.

Похвалив красоту русских, как женщин, так и мужчин, венецианец отметил их пристрастие к «напитку из меда с листьями хмеля». По мнению Контарини, знавшею толк в итальянских винах, «этот напиток вовсе не плох, особенно если он старый». Заметил он и контроль государства над изготовлением «напитка» (имея в виду, надо думать, особую пошлину, взимавшуюся в казну).