Читать «Толкин русскими глазами» онлайн - страница 17

Упоминание красного флага, на котором так акцентирует внимание Перумов, находится в четвертой главе третьего тома («Осада Гондора»), где «шеренги огней превратилась в стремительный поток: бесчисленные ряды орков несли горящие факелы, а дикие южаки под красными знаменами, хрипло крича, мчались вперед, истребляя отступающих» (R.113).

Действительно, красное знамя — слишком заряженный термин в советском контексте. Оно символизировало революцию. Орден Боевого Красного Знамени был военной наградой, а соответствующей гражданской — Орден Трудового Красного Знамени. Затем этот символ революции также стал национальным флагом СССР. Советский аналог легендарной фотографии Иводзима — картина «Егоров и Кантария водружают Знамя Победы над Рейхстагом» в Берлине в 1945 году. Несмотря на то, что общепринятой переводческой практикой является стремление не создавать у читателя перевода нежелательных ассоциаций, ни один из переводчиков не уклонился от использования «красного знамени» в этом предложении, хотя многие сделали подобные замены в других местах. «Красная Книга Вестмарча» (см. главу «The Red Book of Westmarch»), например, превращалась в «Алую книгу Западного Края», а Дурин (см. главу «Durin») становился Дьюрином.

Если Перумов и мог обвинять Толкина в использовании красного знамени в главе «Осада Гондора», то ответственность за использование этого слова в шестой главе третьего тома «Битва на полях Пеленнора» он мог бы возложить исключительно на переводчиков. Там предводитель харадрим атаковал, «исполнившись лютой злобы, он с громким криком развернул свой штандарт черного змея на алом поле» (R.I 39). Между штандартом и знаменем, и между алым и красным существуют тонкие смысловые различия, достаточные, чтобы нарушилась связь с советским красным знаменем. Часть переводчиков, однако, намеренно проигнорировали их с целью создать нечто более антисоветское. В сокращенном пересказе Бобырь (Уманского) красное знамя в четвертой главе было опущено (Б.365; У IV.708), но в шестой главе, ее предводитель харадрим «поднял знамя с черным змеем на красном поле» и атаковал (Б.389; У IV. 728). В версии Г&Г эта фраза повторяется дословно (Г&Г ВК.113). У ВАМ и в постсоветском (1994–1995) академическом переводе К&К формулировки поразительно похожи. Их предводитель харадрим разворачивал знамя с Черным змеем на кроваво-красном поле (ВАМ ВК.124; К&К ВК.150). Такая специфическая цветовая комбинация для читателя советских времен немедленно ассоциируется с тем периодом советской истории, который С. П. Мельгунов назвал «Красным террором»: за это время были уничтожены миллионы людей. Новый (2000 г.) перевод Волковского уже целиком избежал этой цветовой ассоциации. М&К упустили возможность еще одной политической декларации и сделали знамя алым, идя вслед за Толкином. В ранних версиях перевода Грузберга, который не предпринимал никаких усилий следовать политической конъюнктуре, знамя также было алым. В издании перевода Грузберга на CD-ROM (2000 г.), его редактор Е. Ю. Александрова сумела даже избежать политически заряженного слова знамя, вернувшись к аполитичному толкиновскому алому штандарту.