Читать «Дневник Толи Скворцова, путешественника и рыболова» онлайн - страница 12

Только тут я вспомнил, что собирался ловить окуней на этих мальков! Ну ничего, пусть растут. А окуней я и на обыкновенных червей наловить сумею. Так оно и получилось. Вместе с Виктором мы поймали в общей сложности девять вполне приличных окуней. Как раз на уху. А к этому времени и вода в котле закипела. Мы быстро, в четыре руки почистили свой улов и отдали его нашей поварихе-завхозу. А она, помыв, тут же опустила окуней в кипящую воду.

Есть очень хотелось, поэтому каждый из нас норовил зачерпнуть из котла ложкой под предлогом дегустации. А Ольга прогоняла нас прочь.

— Имейте же терпение! Не мешайте! — сердилась она.

Наконец, уха была готова. Наша первая походная уха! Сегодня все было первым: и ловля, и костер, и уха… Мы отнесли на палке котел с дымящейся ухой в сторону от костра, расположились вокруг него, взяли по куску хлеба и начали есть. Что это была за уха! Дома никогда такой не получится. Ведь она сварена из только что пойманной рыбы. Да к тому же на костре, на вольном воздухе. Вкуснотища! Вот тут-то все и поняли, почему я настаивал на деревянных, а не металлических ложках: ими можно есть, не обжигаясь, даже самое горячее варево.

После ухи мы пили чай с конфетами и холодными пирожками с вареньем. Пирожки измялись, варенье из них капало, но все равно было замечательно вкусно. Бабушки наши все-таки правильно сделали, что заставили нас взять с собой это дополнительное, сверх нормы, питание.

Наевшись, мы поднялись на сухой и высокий берег, где легли отдыхать под соснами, расстелив на колючей хвое одеяла. Потом, разморенные и усталые, кое-как помыли посуду, сложили вещи в рюкзаки и по команде капитана снова пошли вдоль Андаловки. Но уже через километр нам встретился такой тихий и глубокий омуток, с такими красивыми соснами на крутом берегу, что мы с Виктором уговорили всех разбить здесь бивак. Никто не возражал. Девчонки сразу же расстелили свои одеяла и легли. Усталость и в самом деле давала о себе знать. Видно, мы неправильно рассчитали, по скольку километров идти: в первой половине дня прошли слишком много, пообедали поздно и чересчур плотно. Неудивительно, что нас всех так разморило.

Между тем дело шло к вечеру. Мы снова развели костер у реки, согрели чаю и потом долго сидели возле огня, закутавшись в одеяла. За Андаловкой на заливных лугах скрипуче кричал дергач-коростель, в небе неподвижно застыли высокие розовые облачка, освещенные последними лучами уходящего солнца. В лесу было тихо-тихо и от этого даже немного тревожно. Казалось, кто-то подсматривает за нами из-за кустов и деревьев.

Мы теснее сдвинулись у костра. Темнота в лесу сгущалась. Над лесом с жалобным криком пролетела какая-то птица. И вдруг Ольга замогильным голосом начала декламировать:

— «Жабу, тридцать лет проспавшую, страшный яд в себя впитавшую, желчь козла, глаза мышиные…»