Читать «Поумнел» онлайн - страница 17

— Смотри, Нина, эти господа непременно будут просить о чем-нибудь нелегальном и впутают в истории…

И тотчас же удалился, оставив ее под впечатлением этой фразы.

— Разве они подводят вас… под неприятности? — спросила Антонина Сергеевна, и легкая дрожь прошла у ней внутри, хотя в комнате было не меньше пятнадцати градусов.

Она чего-то ждала и на что-то напрашивалась.

— Подводят-с, — выговорил с полукомическим вздохом старик и опять принял свою изломанную позу. — Кажется, я крутым надзором никогда не отличался…

Александр Ильич сделал кивок головой в знак согласия.

— Прежде и нам было поудобнее… И нас меньше беспокоили… да и народ другой был… А наш город, хотя он и к центру империи принадлежит, сделали дурную привычку, там, — он повел рукой, — избирать местом более легкого изгнания, вроде какого-то чистилища… Прежде каждого из этих господ определить было не так трудно… А теперь, Бог его знает, что у него там, под его долгою гривой, в мозгу шевелится. Проживает-то он на моем попечении за одно, а, может, высиживает в себе совсем другое… и вместо того, чтобы пользоваться своим житьем в городе, откуда ему разрешается и в Москву съездить иной раз, и в Петербург, он продолжает сношения с самым, уже что ни на есть, нелегальным народом в России и за границей! А губернатору нахлобучка, да, нахлобучка!.. Хе-хе!

Все это было выговорено шутя: ни стариковской горечи, ни чиновничьей строгости не слышалось в тоне. Антонина Сергеевна схватила взгляд мужа. Его острые глаза отливали стальным блеском, точно говорили:

"Сам ты, старичок, виноват… Слишком долго любил драпироваться в либерализм, читал запрещенные книги, потакал всяким, явно нелегальным попущениям, заигрывал со всем этим народом, ждал от них выдачи себе похвального листа за гражданские чувства. Вот теперь и кусай локти".

Она прочла все это в его красивых глазах с отблеском стали, в которых, когда-то, видела другой огонь — порываний и сочувствий, отошедших куда-то в глухую темь.

— Удивляюсь, — начал вдруг Александр Ильич и поставил чашку на столик, — удивляюсь я одному: как у этих господ нет профессиональной честности! А ведь это, — подчеркнул он, — превратилось как бы в профессию… Я иду напролом, умышляю против известного порядка вещей, сознательно призываю на себя неизбежное возмездие, неизбежное, — повторял он с оттяжкой, — в каждом правильно организованном государстве, и потом возмущаюсь последствиями моих деяний, хитрю, пускаюсь на мелкие обманы, не хочу отбыть срока своего наказания, как порядочный человек, понимающий смысл народной поговорки: люби кататься, люби и саночки возить!

Он еще что-то хотел сказать, но оборвал свою речь. Антонина Сергеевна быстро взглянула на него, и, должно быть, этот взгляд помешал ему докончить.

Нервная дрожь не проходила в ней. Она сама чувствовала, что должна быть бледна. Ей захотелось возразить, сразу поставить что-то ребром.

Но губернатор встал и пошел в другой конец комнаты за фуражкой.

— Это верно, профессиональной честности не хватает! — выговорил он. — Интересная тема, Антонина Сергеевна, не правда ли? И ваше мнение желательно бы выслушать, да я уже засиделся… У меня сегодня комиссия… и скучнейшая. Что делать!.. Как это по-латыни? Caveant consules? Так, кажется, Александр Ильич? На своем посту все надо быть. Он подошел к хозяйке и взял ее руку.