Читать «Вчерашняя вечность. Фрагменты XX столетия» онлайн - страница 181

Писатель поднял голову.

“Ты так думаешь?” – спросил он.

Рядом с ним женщина, уже не казавшаяся такой моложавой, сжала виски ладонями, да, да, говорила она, есть Бог, и он всё видит и всё понимает; он и тебя ведёт, и не зря мы с тобой повстречались.

“Это судьба. Я верую, верую... Ты начнёшь всё сначала. Ты напишешь новый роман о пути к Богу...”

Писатель промолвил:

“Может, он и есть. Только не про нас”.

“Что ты такое говоришь! Теперь другие времена. Это так нужно! Всем нужно! Ты современную литературу читаешь?”

“Зачем она мне...”

“Послушай... – Она встала, взглянула на ручные часики. – Мне надо торопиться. Ты тут посиди... Я скоро вернусь”.

Он покачал головой.

“Можешь не возвращаться. Минутку... Что я хочу тебе сказать. Ты говоришь, другие времена. Будь на моём месте человек в десять раз талантливей, всё равно ничего бы не получилось. Что это за времена, что это за эпоха, когда какого-то Элвиса Пресли боготворят десятки, сотни миллионов... О чём тут толковать... Пресли отменил Бетховена. Телевизор обесценил Пруста, обесценил Толстого... Прости, я заговорился... Не об этом речь. Что я хочу сказать... Мне сегодня как-то нехорошо, надо бы лечь. Я, пожалуй, пойду... Моя милая... Я счастлив, что повидал тебя, что у тебя всё в порядке... Всё в порядке...” – бормотал он, не замечая, что рядом никого уже нет.

LXI Глас народа

10 июля

К нему подошли.

Он поднял голову.

“Отдыхаем, папаша?”

Их было трое, в кожаных куртках с металлическими застёжками.

“Ну-к, подвинься...”

Нищий молчал и не двигался.

“Подвинься, ё...ный в рот!”

Один из них плюхнулся на скамью и начал его оттеснять, так что он чуть не слетел на землю. В чём дело, спросил он, вставая. Сучий потрох, блядина, ответили ему. Доставай, что ты там насобирал.

Он взглянул на одного, взглянул на другого. Сейчас, сказал он. Прихлопнул на голове старую шляпу. Сунул руку в штаны и выхватил финку.

“Вот что, отцы... – Он стоял, расставив ноги, держа нож у живота лезвием вперёд. – Гребите отсюда. Пока хуже не будет”.

Он не желал им зла.

“Эва, какой шустрый...” – они переглянулись. Один стал заходить сзади, писатель косился на него. Он рассчитывал, бросившись на главного, расчистить себе путь к отступлению. Его опередили. Оружие было выбито у него из рук молниеносным ударом ногой, другой удар сзади свалил его наземь.

Его обступили. Кованым сапогом – под ребрину.

“Канючить милостыню. На святом месте. Господа Бога гневить, Родину нашу позорить, с-сука!”

“Ребята, – бормотал нищий, – я же не знал...”

“Будешь знать! Васёк, поучи-ка его маленько”.

Васёк поучил.

“Ещё раз тебя тут увижу, – зловеще сказал главный, – пеняй на себя”.

И голос свыше, как эхо, прогремел:

“Пеняй на себя!”

Vox populi, vox Dei.

LXII Глава без названия

Ночь с 10 на 11 июля 1997

Выйдя из метро, он поплёлся по Боярскому переулку и увидел, что его ждут. Наконец-то! Оба вошли в подъезд; писатель открыл дверь своим ключом. Было уже поздно, квартира спала.

Он повалился на раскладушку. Юноша в чёрном молча сидел у его ног. Некоторое время они поглядывали друг на друга, хозяин о чём-то мечтал, потом спросил: