Читать «Три цвета белой собаки» онлайн - страница 22

Я еще не знал, что через несколько дней поплетусь сдавать анализы и буду долго лечить венерическое заболевание, по поводу чего мой верный консультант Антон воскликнет с недоверием: «Старик, ну ты даешь! Нет, ну тебя просто студентам можно показывать! Первый раз сходил налево — и вернулся с триппером!»

Мокрый от пота, клацающий зубами от лихорадки (не подозревал, что это протекает так тяжело!), я бухнулся перед женой на колени. Аня в ответ на покаянное «Пожалуйста, прости меня, но тебе нужно пойти и сдать анализы» лишь сухо поинтересовалась, к какому именно врачу и каков предполагаемый диагноз. И — ни слова больше. С неделю я ждал скандала, выяснения отношений, упреков, прокручивая в голове свою речь о том, что это был один-единственный раз, который, конечно же, не повторится, и изнывая от осознания нелепости и тривиальности происходящего. Однако шли недели, Аня вела себя как обычно, ничем не выдавая своего отношения к тому, что случилось. Я восхитился: вот это характер! И, честно говоря, испытал даже что-то похожее на воодушевление: если жена так спокойно реагирует на мой проступок, следовательно, не такой уж он и серьезный? Нет наказания — нет и преступления? Горячая благодарность жене и та неожиданная легкость, с которой мы проехали скользкую ситуацию, помешали мне усвоить урок как следует.

Теперь я думаю, триппер — это был знак. Не только и не столько предостерегающий от измен и блюдущий чистоту супружеской постели, сколько знак предупреждающий, и он гласил: «У всего есть своя цена». Моя третья партнерша помогла мне избавиться от сексуальных страхов — и она же наградила меня неприятностью. Я заплатил достаточно, чтобы запомнить урок на всю жизнь. Запомнить — но не сделать выводы.

* * *

Сегодня Антон — уважаемый профессор урологии, мы с ним запросто можем обсуждать разные пикантные темы, однако о том, как я вылечился от своей ложной импотенции, я ему никогда не рассказывал и вряд ли расскажу. Сам для себя я объяснил лечебное воздействие минета так: та женщина сделала его, во-первых, неожиданно (не успел я забеспокоиться, что эрекция пропадет, как организм уже распробовал удовольствие, которое и вытеснило страх), а во-вторых, умело.

Когда нам было 25–27, оральный секс считался чем-то зазорным для женщины. «Она сделала мне минет» — в этой фразе было больше стыдливости от осознаваемой неприличности, нежели хвастовства, а о куннилингусе вообще мало кто знал, еще меньше народу его практиковало, а рассказывать об этом «извращении» (да, многие считали оральные ласки извращением) никому и в голову не приходило.

Да и специальность «сексопатолог» была не очень-то престижной и вовсе не популярной. Это только в последнее время из этого слова убрали противный второй корень «пато», тем самым придав сексологам шарм ученых, исследующих интимную сторону жизни вообще, а не только патологию в постели. Сегодня сексологи собирают конференц-залы, ведут тренинги и вебинары, рассказывают в прямом эфире соцсетей, чем клиторальный оргазм отличается от вагинального и что такое «немое влагалище». А в 70-е сексопатологами часто работали урологи, которым пациенты, жутко стесняясь и переживая, поверяли самое сокровенное. Что там немое влагалище — мы сами были немыми в интимных вопросах.