Читать «Тихий уголок» онлайн - страница 162
Дин Кунц
– На тот случай, если вы забыли, – сказала Джейн, – напомню, что недавно мою жизнь исковеркали богачи, которые считают, что могут владеть всеми, кто им нужен, и убивать всех, кто не нужен.
– Мазать всех богачей черной краской – чистый фанатизм.
Джейн прекрасно понимала, что обвинение в фанатизме – распространенный способ заткнуть глотку противнику, в котором от фанатика ровно столько же, сколько в ней самой – от голубого жирафа, способ заставить сомневаться в себе, направить не в ту сторону, говорить с позиции морального превосходства над обвинителем. Какими бы ни были мотивы Трэхерна, благородными или наоборот, Джейн не позволит манипулировать собой.
– Вы водитесь с богачами? Мне кажется, богачи водятся только друг с другом.
Он поднялся со стула во весь рост – примерно шесть футов и четыре дюйма. Грудь выгнулась, напоминая винную бочку на пятьдесят галлонов, лицо покраснело от раздражения.
– Я вожусь с миллионерами и голодранцами, почти святыми и отпетыми грешниками. Со всеми, с кем захочу. Может быть, сядете?
– Я жду ответа.
– Какого ответа?
– Как ваш отец заработал состояние, которое оставил вам?
Трэхерн издал нечто вроде шелеста – такой звук производит собака, волоча по траве змею. Потом он сказал:
– Отец был консультантом по инвестициям. Хорошим консультантом. Наследство было не очень большим. Несколько сотен тысяч, после того как все было улажено. Двухтысячный год, конец тысячелетия, я только что демобилизовался, а вы были сопливой девчонкой с косичками. Передо мной открылись разные возможности. Я взял триста тысяч и оказался гораздо более удачливым инвестором, чем отец.
Джейн по-прежнему стояла.
– Да? И во что вы вкладывали деньги?
Он взмахнул большими руками, выпучил глаза:
– Наркотики! Оружие! Громадные страшные ножи! Фабрика по пошиву нацистской формы! – Трэхерн снова набрал полную грудь воздуха и выдохнул с тем же шелестом. Он все еще был недоволен, но пытался говорить нормальным голосом: – Одиннадцатого сентября, когда эти мрази снесли Всемирный торговый центр, все в панике стали избавляться от акций, а я принес все свои деньги на рынок. В две тысячи восьмом и две тысячи девятом году, когда экономика почти рухнула, я купил много акций и недвижимости. Понимаете, как это действует? Вкладывать в Америку всегда выгодно.
– Вы разбогатели, вкладывая в Америку?
– И эта схема до сих пор работает.
Она подошла к складному стулу и села, пока еще чувствуя себя не вполне свободно в его обществе, но уже поверив, что его негодование было искренним, а не наигранным.
– Я здорово на вас надавила, но извиняться не буду. Речь идет о моей жизни. И жизни моего мальчика. Я должна знать, что вы тот, кем кажетесь. В наше время это большая редкость.
Он снова сел за стол.
– Думаю, это обоюдно. Я позвонил человеку, который мог знать вашего мужа. Все-все, успокойтесь. Ну, вы успокоитесь? Дадите мне шанс? Хорошо. Так вот, этот парень… если бы он голодал на необитаемом острове с собакой, то скорее съел бы свою руку, чем тронул пса. Он знал вашего Ника и говорил о нем так, как римский папа мог бы говорить об Иисусе. С вами он не встречался, но был в деле вместе с Ником. Говорит, что Ник никогда бы не женился на психованной или идиотке, какой бы раскрасавицей она ни была.