Читать «Пророчество (Симфония веков - 2)» онлайн - страница 272

- Мне продолжить? Так слушай все - хорошее и плохое. Я люблю то, что ты готовишь самый отвратительный чай, который мне когда-либо доводилось пробовать. Я люблю то, что ты по-прежнему плачешь, когда поешь грустные песни, которые пела тысячи раз. Мне нравится, что твоими самыми близкими друзьями являются полуболг-полубенгард и самое язвительное существо, с каким мне когда-либо приходилось встречаться, они без конца тебе грубят, а ты любишь их, как братьев. Я обожаю то, что ты думаешь о еде как о музыкальном инструменте...

- Ты сказал, что это нечестно, - вмешалась Рапсодия.

- Не перебивай. Мне нравится, что у тебя удар справа лучше, чем у меня, и, невзирая на свое миниатюрное сложение, ты не задумываясь пускаешь его в ход. Мне нравится, что ты поешь балладу о Джакар'сиде и постоянно путаешь слова припева. Мне нравится, как ты заботишься о Джо, будто она маленькая девочка, хотя любому ясно, что она лишилась невинности пару лет назад. А больше всего я люблю, когда ты высказываешь мне свое мнение, особенно когда я тебя об этом не прошу.

Я счастлив, что ты пережила катаклизм, в котором погиб весь твой мир, жила среди чудовищ, но до сих пор веришь в благородные намерения людей. Я люблю твой ум ученого, волю воина и сердце маленькой девочки, которая мечтает только об одном - чтобы ее любили такой, какая она есть. Я все это люблю - я люблю тебя, и не понимаю, как мог кто-то узнать тебя, узнать по-настоящему и не полюбить, не за то, чем ты кажешься, а за то, что ты есть. Тот человек был самым настоящим кретином.

Может быть, в этом и заключен ответ. Может быть, другие просто не понимают тебя по-настоящему. Я тебя знаю, Рапсодия, на самом деле. Я знаю, что значит потерять тех, кого ты любишь, оставить их, понимая, что они проживут свою жизнь, так и не узнав, что с тобой случилось. Я знаю, какую боль ты испытываешь, хотя мне и не дано познать всей ее глубины.

Рапсодия, медленно красневшая с каждым новым его словом, вдруг резко побледнела и, гордо распрямив плечи, повернулась спиной к Эши. Дракон сразу почувствовал, что она вот-вот заплачет, но дамба уже была прорвана, и Эши не мог остановиться.

- А хуже всего то, что ты не можешь заполнить пустоту, образовавшуюся в твоей жизни, новыми друзьями и новой любовью из страха открыть свое лицо. И это, я думаю, причиняет тебе самую нестерпимую боль.

Ты хочешь, чтобы тебя поняли и полюбили, но природа твоей красоты заставляет тебя прятаться, ты боишься последствий. Кроме того, ты не знаешь, можно ли доверять столь многословным признаниям в любви. А вдруг они вызваны чем-то другим - например, ослеплением от твоей необычной внешности, или банальным желанием овладеть твоим телом, или стремлением уничтожить твою душу.

Мне этот страх хорошо знаком. Я знаю, возможно, лучше других, что значит жить, прячась за маской, оставаться не видимым, неизвестным, даже когда твое сердце жаждет признания. Такое страшное одиночество мало кому дано познать. Порой хочется отвернуться от всего мира и стать отшельником, но ты не можешь. Тебя не пускает судьба, и это чувство мне тоже знакомо. Мне известно, что такое жизнь, наполненная болью, Рапсодия. Я готов пожертвовать всем, лишь бы защитить тебя от нее. - У него дрогнул голос, и он замолчал.