| Two of the young men took their rifles; and, first renewing the priming, and examining the flints with the utmost care, they proceeded, the one to the extreme right, and the other to the left, of the encampment, where they posted themselves within the shadows of the thicket; but in such positions as enabled each to overlook a portion of the prairie. | Двое из юношей взяли свои ружья; и первым делом сменив затравку, а затем проверив кремень, они проследовали один в правый, другой в левый конец лагеря, где и заняли свои посты в тени деревьев, но избрав такое положение, чтобы можно было охватить взглядом какую-то часть прерии. |
| The trapper loitered about the place, declining to share the straw of the emigrant, until the whole arrangement was completed; and then, without the ceremony of an adieu, he slowly retired from the spot. | Траппер, отклонив предложение разделить с переселенцем соломенную подстилку, подождал, пока в лагере не покончили с устройством, а потом, попрощавшись, медленно побрел прочь. |
| It was now in the first watch of the night; and the pale, quivering, and deceptive light, from a new moon, was playing over the endless waves of the prairie, tipping the swells with gleams of brightness, and leaving the interval land in deep shadow. | Шли первые ночные часы. Бледный, трепетный и обманчивый свет молодого месяца играл над бесконечными волнами прерии, бросая яркие блики на бугры, а в ложбинах между ними оставляя густую темь. |
| Accustomed to scenes of solitude like the present, the old man, as he left the encampment, proceeded alone into the waste, like a bold vessel leaving its haven to enter on the trackless field of the ocean. | Привычный к такой нелюдимой глуши, старик, покинув лагерь, двинулся одинокий в пустыню, как отважный корабль покидает гавань и пускается бороздить бездорожную степь океана. |
| He appeared to move for some time without object, or, indeed, without any apparent consciousness, whither his limbs were carrying him. | Некоторое время он шел, казалось, без намеченной цели или, вернее, брел, сам не замечая куда. |
| At length, on reaching the rise of one of the undulations, he came to a stand; and, for the first time since leaving the band, who had caused such a flood of reflections and recollections to crowd upon his mind, the old man became aware of his present situation. | Наконец, достигнув очередного гребня, он остановился. И в первый раз с той минуты, как расстался с людьми, из-за которых его захлестнуло потоком воспоминаний и раздумий, старик сообразил, где он находится. |
| Throwing one end of his rifle to the earth, he stood leaning on the other, again lost in deep contemplation for several minutes, during which time his hound came and crouched at his feet. | Уткнув ружье прикладом в землю, он стоял, опершись на ствол, и опять на несколько минут ушел в свои мысли, а тем временем подбежала его собака и улеглась у его ног. |
| A deep, menacing growl, from the faithful animal, first aroused him from his musing. "What now, dog?" he said, looking down at his companion, as if he addressed a being of an intelligence equal to his own, and speaking in a voice of great affection. | Глухое, угрожающее ворчание верного пса вывело старика из задумчивости. |
| "What is it, pup? ha! | - Что там, песик? - Он поглядел на своего спутника, обращаясь к нему, точно к равному, и с большою нежностью в голосе. - Ну что, собачка моя? |
| Hector; what is it nosing, now? | А, Гектор? Что там неладно? |
| It won't do, dog; it won't do; the very fa'ns play in open view of us, without minding so worn out curs, as you and I. | Плохо дело, собака, плохо дело! Оленята и те преспокойно резвятся у нас перед носом, не обращая внимания на таких дряхлых псов, как мы с тобой. |
| Instinct is their gift, Hector and, they have found out how little we are to be feared, they have!" | Тут говорит инстинкт: они поняли, что нас уже нечего бояться, Гектор, поняли, да! |
