Читать «Почта в Никога-Никогда» онлайн - страница 155
Люциан Воляновский
Так возникло типично австралийское определение «mate», нечто среднее между понятиями «друг» и «брат». «Я уверен, что социализм, истинный социализм, уничтожит тиранию и приведет к тому, что люди станут братьями», — писал в прошлом столетии Уильям Лейн.
Этот ирландец был необычайно интересной личностью. В Квинсленде благодаря его неиссякаемой энергии и организаторским способностям возникло профсоюзное движение; он первый начал издавать массовый рабочий журнал. Позднее Лейн увлекся идеями утопического социализма; с группой своих последователей он перебрался в Парагвай, где попытался основать колонию Новая Австралия на принципах утопического социализма. Эта попытка окончилась полным провалом.
В романе Уильяма Лейна «Рай человека труда» писатель выводит двух друзей — Билла и Джека, Они вместе скитаются, кочуют, вместе работают, но тут Билл приходит к мысли, что это еще не «mateship», не настоящее «братство»… По его убеждению, у друзей-братьев должно быть все общее, например деньги. Они складывают все своп заработки в одну кассу, в случае надобности один из них может взять столько, сколько ему нужно, не давая никаких объяснений, и каждый может пользоваться всем, если с одним из них случится беда…
Солидарность во время опасности была реакцией на насилие. Как заключенные, так и вольные поселенцы сталкивались в Австралии с неслыханным произволом властей. Один губернатор, известный своей честностью, писал, что в этой стране живут либо каторжники, либо те, кто должен ими быть.
Бывали случаи, когда поселенец, укравший часы, приговаривался к наказанию пятьюстами ударами кнутом, что практически означало верную смерть. Полковник Гейлс приказал как-то надеть на шею женщины колодку, утыканную гвоздями, и так водить ее по улицам Хобарта. Губернатор Дэви дал распоряжение избить кнутом свободного поселенца. Когда бедняга начал кричать, что губернатор не имеет на это права, того, очевидно, лишь позабавила такая наивность.
— Я все-таки попробую… — только и сказал он.
В другой раз врач, государственный служащий, приказал бить кнутом ремесленника, позволившего себе невиданную дерзость — потребовать платы за работу. Свидетелям, показания которых не нравились судье, освежали память, отмеривая в перерыве по сто ударов, прямо во дворе здания суда, после чего, вполне «убежденные» подобным аргументом, они говорили все, что нужно…
Мелкие и крупные жалобы разбирались тоже довольно своеобразно. Один поселенец встретил на улицах Хобарта спекулянта, который с помощью всяких махинаций отобрал у него зерно. Поселенец стал громко жаловаться прохожим на бесчестный обман. Поблизости случайно проходил военный комендант, к которому обманщик обратился с жалобой об оскорблении личности. Суд состоялся прямо на улице и продолжался ровно пять минут. Поселенец был приговорен к тремстам ударам, и к приведению приговора в исполнение приступили немедленно. В течение часа двести ударов пали на спину бедняги. Вдруг разнеслась весть, что в порту появился корабль, прибывший из Англии. Палач наскоро отвесил приговоренному еще несколько ударов кнутом, которые должны были символизировать оставшуюся сотню, и побежал к набережной с криком:
